Чудеса. Популярная энциклопедия, Том 2 - Мезенцев Владимир Андреевич (1991)

Порой такие творцы сильно поражают невероятной остротой своего воображения. Зримого воображения! Начиная писать чей-либо портрет, английский художник Рейнольде приглашал этого человека только на первый сеанс, а далее работал по памяти. «Когда передо мной являлся оригинал, — объяснял он, — я рассматривал его внимательно в продолжение получаса, набрасывая время от времени его черты на полотно; более продолжительного сеанса мне не требовалось. Я убирал лолотно и переходил к другому лицу.

Когда я хотел продолжать первый портрет, я мысленно сажал этого человека на стул и видел его так ясно, как если бы он был передо мной в действительности; могу даже сказать, что форма и окраска были более резкими и живыми. Некоторое время я вглядывался в воображаемую фигуру и принимался ее рисовать; я прерывал свою работу, чтобы рассмотреть позу, совершенно так же, как если бы оригинал сидел передо мной, и всякий раз, как я бросал взгляд на стул, я видел человека». Если кто-нибудь из его друзей, зайдя в мастерскую, заслонял пустой стул с «натурщиком», художник просил отойти в сторону (!). Секрет «Белой дамы» из Эстонии? Мак-Келли раскрыл его в своей книге «Хаапсалуский замок»: «Фигура девушки появляется в одном из трех узких готических окон. Когда августовская луна в полнолуние поднимается на соответствующую высоту и ее свет проникает в часовню через правое окно, прозрачная часть окна отсвечивает на белом своде часовни. Этот отсвет и виден в среднем окне. При этом выпуклость свода создает овал головы (прозрачное круглое стекло), цветные стекла рисуют контуры плеч, а остальная часть окна «одевает» изображение в белый монашеский наряд». Ну, а о горных призраках и привидении, которое увидел в тропическом лесу американский солдат, мы поговорим дальше в других главах.

Трудный диалог

Вспоминается одна беседа, которая, как думается, в полной мере отражает сущность идеологических позиций двух сторон — атеиста и верующего.

Атеист: Разговор о привидениях можно продолжать до бесконечности. Каких только историй не сочиняют на эту тему! В одной можно разобраться без особого труда, другая может не на шутку поразить наше воображение. Однако согласитесь, что во всех таких случаях самое важное заключается в том, с каких позиций человек подходит к неизвестному явлению. Каждый из нас оценивает его, как говорится, с высоты своего миропонимания. И кроме того — мироощущения.

Верующий: А что вы вкладываете в это слово?

Атеист: Только то, что разные люди могут совсем по-разному воспринимать окружающий мир. Если для меня мир материален и только материален, если я убежден, что в природе все происходит по законам развития материи, то любое явление, пусть даже самое таинственное, я восприму без суеверных мыслей, без мистики.

Верующий: Другими словами, Вы отвергаете саму мысль о том, что в природе могут существовать явления, которые можно объяснить вмешательством свыше?

Атеист: Именно так. И знаете почему? Потому, что в этом меня убеждает весь опыт научного познания мира.

Верующий: Но наука еще так многого не знает!

Атеист: Да, многого не знает. И не будет никогда все знать — вот ведь в чем парадокс, если хотите, нашего познания! Но парадокс только на первый взгляд. Ибо мир, природа неисчерпаемы в своих проявлениях. С одной стороны, мы все глубже проникаем в суть явлений, а с другой — природа ставит перед нами все новые вопросы. И так будет всегда! Наука никогда не сможет сказать: вот она перед нами — законченная картина мироздания; в ней все ясно, как говорится, ничего ни прибавить, ни убавить.

Это была бы уже не наука, а догма, то есть нечто противоположное научному познанию, его диалектическому характеру.

Вот что сказал об этом один из классиков русской литературы:

«Признать открытым все

Такой же вздор отменный,

Как счесть свой горизонт

Пределом для вселенной».