Пасха Красная - Павлова Нина Александровна (2002)

«Мы ждали о. Трофима в Шамордино на Светлой седмице, а выпало ехать на погребение. Припала я к гробу о. Трофима и плачу о своем: не приедешь, говорю, о. Трофим, ты к нам больше в Шамордино, не наладишь уже звонницу и не достанешь, как обещал, колокол-подголосок. Помолилась я о. Трофиму о помощи в устройстве звонницы. А сама думаю: нет больше о. Трофима, и надо браться за дело самим.

Как раз в следующее воскресенье после Пасхи я проводила экскурсию по Шамордино и все думала про себя: вот обещал нам о. Трофим достать колокол, а теперь-то где его взять? Даже обратилась к паломникам с просьбой — может, кто поможет достать колокол? Только это сказала, как в монастырь входит военный и говорит мне: „Я вам колокол привез. Кому отдать?“. И привез он как раз такой колокол-подголосок с веселым звоном, какой обещал нам достать о. Трофим.

А история у этого колокола такая. Лет двадцать назад офицер строил дачу близ Шамордино, и солдаты выкопали из земли колокол — явно шамординский, других ведь храмов поблизости нет. На Пасху офицер повез этот колокол в Оптину — в дар монастырю, но из-за убийства дороги были перекрыты, и он не попал в монастырь. На Светлой седмице он дважды пытался отвезти колокол в Оптину, но каждый раз машина ломалась. „Тогда я понял, — рассказывал офицер, — что шамординский колокол должен вернуться в Шамордино, и к вам моя машина сразу пошла“.

Дивен Бог во святых своих! По молитвам новомученика Трофима Оптинского, мы уже через три месяца имели полный набор колоколов и хорошо налаженную звонницу. И все свершалось силою Божией — при немощи в нас. Помню, летом перед Казанской нам вдруг привезли из Калуги пожертвованные театром колокола. На Казанскую у нас престол. И я так загорелась желанием, чтобы на праздник был полнозвучный звон, что, не благословясъ, тут же бросилась переделывать звонницу. Спустила вниз колокола на веревках — на это силы хватило. А вот поднять многопудовые колокола вверх, установив их на новый звукоряд, — на это сил уже нет. Стою в растерянности на разоренной звоннице, а тут матушка игуменья идет: „Ох, Сусанна, что ты натворила? Смотри, не будет звона к Казанской, по тысяче поклонов будешь бить“.

Я реву и уже не молюсь, но вопию: „Новомучениче Трофиме, на помощь!“ И тут на полной скорости подлетает к звоннице машина из Оптиной, а из нее выскакивают инок Макарий, регент Миша Резенков, резчик Сергей Лосев и паломник Виталий. „Чего, — говорят, — ревешь?“ — „Звонницу, — говорю, — разорила, а колокола повесить сил нет“. — „Подумаешь, проблема“. Очень быстро и умело они повесили колокола и сразу уехали, будто специально приезжали „по вызову“ о. Трофима. Но это еще не все. Тут же подходят ко мне двое шамординских рабочих и САМИ предлагают приварить педали к колоколам: „У нас и сварочный аппарат, и материал наготове. Мы быстренько!“ И был у нас на Казанскую полнозвучный праздничный звон».

Инокиня Сусанна теперь нередко звонит одна, а раньше с трудом управлялись трое звонарей. Однажды ее спросили: «Сусанна, тебе не трудно звонить одной?» — «А у нас не звонят в одиночку, — ответила инокиня. — Мы перед звоном молитву творим: „Новомученцы Трофиме и Ферапонте, помогите нам!“ Они ведь действительно помогают — у нас все звонари это чувствуют».

Много молитв было вознесено у гробов новомучеников в день погребения, а игумен Мелхиседек сказал: «Мы потеряли трех монахов, а получили трех Ангелов». И в день погребения на Иверскую произошло первое чудо исцеления.