Святая Русь [Энциклопедический словарь русской цивилизации] - Платонов Олег Анатольевич (2000)

Хождение с "медведем и вожаком" накануне Петрова поста явно обнаруживает сходство, даже прямое повторение, с ряженьем молодежи на Святки. Такое же сходство со святочными увеселениями прослеживается в ряженье лошадью на русальной неделе. Что же касается "русалок" в виде мужика и бабы, на первый взгляд они представляются специфичным явлением весенне-летнего цикла. Однако знакомство с описанием рождественских развлечений этих же деревень обнаруживает персонажей, очень сходных с теми "русалками", которые пугали молодежь на рубеже весны и лета.

Крестьянки д. Братское рассказывали корреспонденту Тенишевского бюро, что "у коляду под Рождество" двое жителей деревни наряжались: "обертываются дерюгой, што ночью одеваются, когда спать ложатся, берет баба палку, мужик безмен". Когда темнело и зажигались огни "по хатам", эти двое отправлялись ходить по домам, начиная с крайнего жилья на конце деревни. У "баб и девок" они требовали пряжу - кто сколько успел напрясть до Рождества. Все несли свои клубки, и ряженый мужик взвешивал их. Тех, кто мало напрял, щекотали. "Баба хоронится от них на печку, а они и туда лезут ее щекотать. Ребятишки от страху крик поднимают. У мужиков лапти спрашивают: кто мало наплел - того тоже щекочут". Так обходили всю деревню.

В этом рассказе о рождественских хождениях по домам весь стиль поведения постоянных персонажей повторяет героев русальной недели. Скорее всего, и исполнялись эти роли одними и теми же лицами, обладавшими определенными актерскими способностями.

Отметим вариант увеселений молодежи с воплощением образа "русалки" совершенно иного типа. В с. Турках Балашовского у. Саратовской губ. от Пасхи до заговенья на Петров пост мужская и женская молодежь собиралась вместе вечерами на улице "для разных игр, песен и хороводов". Эти сборища назывались здесь "зарянки". В день заговенья собиралась огромная толпа "человек в 1000" - молодых женщин, мужчин, девушек и детей "провожать русалку". В хороводе появлялась девушка в белой одежде, украшенная цветами, с распущенными волосами - ее называли "русалкой". Она становилась центром плясок под гармошку и песен. На этом гулянье принято было обливать водой всех, кто зазевается.

В Моршанском у. Тамбовской губ. "праздновали русалку" не на заговенье, а в первый день Петрова поста. Обычай обливать водой здесь был отделен от хоровода: с утра ходили по домам с ведрами и обливали друг друга, а потом одевались празднично и водили по деревне "карагоды". "Проводы русалок" в первый день Петрова поста описаны и для Лебедянского у. Тамбовской губ. по материалам села Доброго.

Традиция сроков русальной недели имела местные различия, которые сводятся в XIX в. к двум вариантам: неделя до или после Троицы. В последнем случае иногда с выходом на первый понедельник поста. Напомним, что в письменных источниках средневековой Руси встречается понятие "русальная неделя".

В Мещовском у. (Калужская губ.), по сведениям 1849, русальной считалась неделя перед Троицей. О таком же расположении русальной недели говорит применение на Вологодчине в XIX в. названия "русалка" к Семику: "На Русалку завивают, на Троицу развивают венки". Однако большая часть выявленных нами описаний помещает русальную неделю между Троицким и Всесвяцким (всех святых) воскресеньями церковного календаря. В Суджанском у. Курской губ. бытовало понятие "Русалкин Велик день" применительно к первому четвергу после Троицы.

Проводы "русалки", подобно "похоронам Костромы" (см.: Троицкие гуляния), в некоторых местах знаменовали окончание хороводов накануне Петровского поста. Как и на проводах Масленицы, все (включая тех, кто считал возможным участвовать в игре-обряде) решительно переходили к строгому (не только в пище, но и в духовном смысле) состоянию наступающего православного поста (см.: Пост).

М.М. Громыко