Я все еще здесь - Клели Авит (2015)

Она добилась своего. Я дал себя заманить. Я молча вошел в палату. Они попытались втянуть меня в разговор, но я, даже не глядя в их сторону, схватил первый попавшийся журнал и встал в углу, поскольку единственный неудобный стул для посетителей занимала мать.

Я рассеянно слушал их беседу и листал журнал, состоявший сплошь из идиотских статеек. Я не заметил, когда ушла мать. Брат кашлянул. Я поднял глаза и обнаружил, что мы остались вдвоем. С минуту мы молча разглядывали друг друга, потом брат заговорил. Он начал с каких-то банальностей, но вдруг резко сменил тон:

– Почему ты никогда ко мне не приходишь?

– Ты что, правда не понимаешь? – бесцветным голосом спросил я.

– Ну почему… Понимаю, – вздохнув, ответил он. – Ты считаешь, что мне досталось по заслугам. Тогда я спрошу про другое. Что ты делаешь, пока мама сидит у меня? Ждешь в машине?

Я отбросил журнал. Взглянул на дверь, убедился, что она закрыта, и решил рассказать все. Не переводя дыхания, я описал ему свои приступы депрессии на больничной лестнице, перемежаемые вспышками ярости; признался, что две недели назад ошибся дверью и встретился с Эльзой. Я честно рассказал ему, какие сомнения меня одолевали, пока я не осознал, что влюбился в девушку в коме. Я сказал, что никогда не смирюсь с мыслью, что мой брат убил двух ни в чем не повинных девочек только потому, что ему хватило глупости сесть пьяным за руль. Я вывалил на него все это вперемешку, и он выслушал меня не перебивая. В какой-то момент мне даже показалось, что в его глазах блеснули слезы. Да нет, невозможно.

– Ты все так же злишься на меня? – спросил он, когда я завершил свой сумбурный монолог.

– Не то слово…

– А чего тогда пришел?

– В смысле?

– Зачем тебя сюда принесло? Что, сегодня она не пожелала тебя видеть?

Я вскочил на ноги, схватил брата за грудки и навис над ним.

– Не смей так говорить о ней!

Наши глаза встретились, и прошло довольно много времени, прежде чем он первым отвел взгляд. То, что он сказал потом, изумило меня и заставило его отпустить.

– А ты и вправду влюблен.

В его голосе не было злобы или насмешки. Была только зависть. Я окончательно перестал понимать, что происходит. Тем более что вскоре брат заговорил снова:

– Ты влюбился, и я тебе завидую. Не тому, что ты влюбился, а тому, что ты способен на такие чувства. Я никогда не был особо искренним, вернее… особо серьезным, да, именно так. Никогда не испытывал к другим людям глубоких чувств. Не знаю почему. Может, боялся, что я им не понравлюсь? Или просто было плевать. А сейчас думаю… дурак я был. Значит, я на это вообще не способен?

Я так и замер на месте, пока не понял, что больше он не скажет ни слова. Я не мог опомниться от изумления. Я не верил матери, когда она говорила, что брат размышляет над случившимся. И кажется, зря.

– А ты попробуй, – сказал я, возвращаясь в свой угол.

– Хотелось бы, – ответил он просто.

– И чего ты ждешь?

– Не знаю.

Он устремился взглядом куда-то в пространство и снова заговорил, только когда в палату вернулась мать. Но, прощаясь, он все же скользнул по мне глазами. Такого смятения мыслей и чувств я еще ни у кого не видел. Как же он говорил, что его ничто не трогает? Я коротко кивнул ему: то ли чтобы подбодрить, то ли просто так, сам не знаю. Он ответил таким же едва заметным кивком, и на том мы расстались.

В машине мать принялась выспрашивать, о чем мы говорили в те десять минут, что ее не было. У меня закралось подозрение, что она специально оставила нас одних. Я довез ее до дома, и она попросила меня зайти. В кои-то веки я согласился без лишних уговоров. Хотя бы не придется снова просить Жюльена составить вечером мне компанию. Крещение Клары назначили на ближайшее воскресенье, и ему было чем заняться, кроме того чтобы вправлять мозги лучшему другу.

* * *