Затаив дыхание - Дин Кунц (2009)

Он намеревался убить домоправительниц, если б столкнулся с ними, пусть даже они его и не возбуждали в отличие от Кирстен. Но если бы Кирстен вернулась домой до шести вечера, как обычно и бывало, и не нашла женщин в доме, она бы поняла: что-то здесь не так. Руди лишился бы элемента внезапности, и ему пришлось бы наброситься на нее, как только она переступила бы порог, прежде чем у Кирстен возникли бы хоть малейшие подозрения.

К счастью, котельная находилась по другую сторону коридора от прачечной. Там стояли два нагревателя воды, один котел, установка для смягчения воды и другое оборудование.

Уоллес говорил, что в котельной прибирались в первую пятницу месяца. А в другие дни в нее никто не заглядывал. Тем не менее Руди забрался за котел, где и устроился в темноте у стены. Даже если бы кто-то вошел по каким-то делам в котельную и включил свет, Руди этот человек не заметил бы.

Мысленно он начал проигрывать все то, что намеревался сделать с Кирстен. Вторая половина дня и начало вечера пролетели так быстро, что Руди удивился, когда властный механический голос охранной системы объявил по динамику в коридоре: «Перехожу на ночной режим», — так громко, что Руди ясно расслышал каждое слово через закрытую дверь.

Вторая домоправительница, перед тем как покинуть дом в девять, ставила обед на стол. К этому времени мальчик, Бенни, уже лежал в постели и спал, так что Кирстен могла без помех насладиться трапезой.

Только в этот вечер Руди Нимс собирался ей помешать, да так, как ей не мешали за всю ее жизнь.

Он подождал еще пять минут, прежде чем открыть дверь в коридор, чтобы не сомневаться, что она уже в столовой. Даже в одиночестве она предпочитала обедать там, читая за едой газету, которую раскладывала на большом столе.

Руди Нимс для начала собирался разложить Кирстен на этой самой газете.

Дверь между буфетной и столовой, одну из двух, что вели в столовую, Руди нашел открытой. Кирстен сидела за столом. Спиной к нему.

Светлые волосы она стригла коротко. Элегантность шеи просто зачаровала его.

Руди решил, что, наигравшись с Кирстен, задушит ее. Такая шея…

Он наблюдал, как женщина переворачивает страницу газеты. Отметил изящность кистей. Пальцы длинные, прекрасной формы…

Прежде чем задушить ее, сказал себе Руди, он сломает ей все пальцы, один за другим.

Когда он переступал порог буфетной, под ногой скрипнула половица.

Кирстен повернула голову, еще более прекрасная, чем на фотографиях, и закричала.

Руди рванулся к ней, когда она поднималась со стула. В руке она держала вилку. Подняла ее, будто кинжал, но Руди не испугала. При всей ее быстроте, в скорости реакции Руди значительно ее превосходил. Схватил за кисть и чуть ее не сломал. Кирстен закричала от боли, вилка упала, он отодвинул стул в сторону, начал заваливать Кирстен на стол, на ее обед и…

Руди услышал, как разбилось окно за мгновение до того, как взвыла сирена охранной сигнализации. В удивлении Руди отвлекся, что позволило Кирстен перейти к активным действиям.

Она вновь закричала и бросила ему в лицо стакан для вина. Руди уклонился. И когда стакан разбился об пол, в арке по правую руку появился этот человек, вошел в столовую из коридора, здоровенный мужчина с таким жутким лицом, что Руди на мгновение парализовало.

Овладевая женщиной, Руди предпочитал ломать ее сопротивление исключительно руками, телом, не прибегая к пистолету, ножу, свинчатке. Парень он был крепкий и начинал общение с женщиной с того, что демонстрировал не только свою силу, но и радость, которую доставляло ему ее использование.

При виде этого надвигающегося страшилы, этого творения Франкенштейна, Кирстен издала новый крик. В ужасе попятилась от них обоих.