Фавориты Фортуны - Колин Маккалоу (1993)

– Действительно? И как же ты пришел к такому заключению, Котта? – Сулла с силой двинул по стене и о чем-то подумал. – Брачные отношения были осуществлены?

– Нет. Не были. Циннилла – совсем ребенок, она живет у моей сестры с тех пор, как вышла замуж за молодого Цезаря. А моя сестра – настоящая римлянка, аристократка, – сказал Котта.

Сулла чуть улыбнулся:

– Я знаю, что она настоящая.

– Да…

Котта беспокойно поерзал, вспомнив спор, который разгорелся среди домашних Котты о природе дружбы между Аврелией и Суллой. Он также понимал, что ему придется высказаться чуть ли не критически в адрес одного из новых законов Суллы о проскрипциях. Но храбро решил покончить с этим. – Мы думаем, что Цезарь – фламин Юпитера, но что его жена – не фламиника. По крайней мере, именно так мы поняли твои законы о проскрипциях, поскольку из них не вполне ясно, подпадают ли несовершеннолетние дети осужденных под действие lex Minicia. Сын Цинны был совершеннолетним, когда его отца объявили вне закона, поэтому гражданский статус младшего Цинны не вызывал сомнений. А как быть с несовершеннолетними детьми, особенно с девочками? Распространяется ли потеря гражданства отцом на несовершеннолетнюю дочь? Вот что мы должны были прояснить. И, учитывая строгость твоих законов о проскрипциях в отношении прав детей и других наследников, мы пришли к заключению, что здесь можно применить lex Minicia de liberis.

– Дорогой Свиненок, а ты что хочешь сказать? – спросил диктатор сдержанно, пропустив мимо ушей замечание о юридической неточности его закона. – Не торопись, не торопись! У меня сегодня больше никаких дел нет.

Метелл Пий покраснел:

– Как говорит Гай Котта, здесь можно применить закон о гражданском статусе ребенка осужденного. Если один родитель не гражданин Рима, ребенок не может претендовать на гражданство. Следовательно, жена Цезаря не имеет римского гражданства и потому не может быть фламиникой.

– Блестяще, блестяще! Ты все сказал без единой запинки, Свиненок! – Сулла постучал пятками по стене. – Значит, во всем виноват я, да? Я издал закон, который требует дополнительных разъяснений. Так?

Котта глубоко вдохнул.

– Да, – смело подтвердил он.

– Все так, Луций Корнелий, – вмешался Ватия, решив, что пора внести и свою лепту. – Но мы все понимаем, что можем ошибаться. Потому смиренно просим объяснить нам.

– Ну что же, – сказал Сулла, съезжая со стены, – мне кажется, самый лучший выход из этой ситуации – чтобы Цезарь нашел новую фламинику. Хотя он может быть женат браком confarreatio, с точки зрения и гражданского, и религиозного законов развод в данном случае возможен. Мое мнение таково: Цезарь должен развестись с дочерью Цинны, которая неприемлема для Великого Бога в качестве фламиники.

– Конечно, аннулирование брака, – сказал Котта.

– Развод, – твердо повторил Сулла. – Хотя все без исключения клянутся, что брачных отношений не было, мы можем попросить весталок проверить девственную плеву девушки, ведь мы имеем дело с Юпитером Всеблагим Всесильным. Ты указал мне, что мои законы допускают различное толкование. Фактически ты осмелился истолковать их сам, не придя ко мне посоветоваться, прежде чем выносить решение. В этом твоя ошибка. Ты должен был поговорить со мной. Но поскольку ты этого не сделал, теперь тебе придется смириться с последствиями. Развод diffarreatio.

Котта поморщился:

– Diffarreatio – это ужасная процедура.

– Меня до слез трогает твоя скорбь, Котта.

– Я должен передать это мальчику, – с окаменевшим лицом сказал Котта.

Сулла протянул ему руку.

– Нет! – резко возразил он. – Ничего не говори ему, вообще ничего! Только скажи, чтобы он пришел ко мне домой завтра до обеда. Я предпочитаю сообщить ему сам. Ясно?

– Итак, – сказал Котта Цезарю и Аврелии вскоре после этого, – ты должен увидеться с Суллой, племянник.