Хорошее поведение (сборник) - Блейк Крауч (2005)

Летти проснулась в середине ночи от страшной жажды, и, хотя ее голова лежала на подушке, казалось, что, пока она спала, кто-то проломил ей череп; красные цифры будильника в непрерывном движении опускались по спирали, напоминая опознавательный знак парикмахерской. Рядом с ней тяжелым камнем лежал и похрапывал мужчина; затылком она чувствовала, как от него разит перегаром. Летти была голая, между ее ногами скомкалась простыня. Как она отрубилась, не помнит. Как развивались события после их прихода в номер – воспоминания самые обрывочные. Опорожнили бутылочки «Абсолюта» из мини-бара. Быстрый и жесткий секс – ни о каком кайфе нет и речи. Уж не сболтнула ли она что-то лишнее, вразрез с ее вечерними сказками? Тут Летти вспомнила, кто именно лежит рядом с ней, и на лбу у нее выступил холодный пот. Она закрыла глаза. Услышала голос отца – прокуренный, язык заплетается от виски, – этот шепот приходил к ней такими ночами, когда она лежала в постелях чужих мужчин в круговороте тьмы, либо в камере-одиночке: «Спи, черт тебя дери!» В глубине души Летти знала, что он прав.

6

Через занавеску пробивались ниточки света.

Девять часов двенадцать минут. Утро.

Под дверью в ванную тянулась яркая, бьющая в глаза полоса, изнутри доносились звуки водяных струй. Летти села на постели, отбросила простыню и, стараясь унять вибрирующую боль, прижала ладони к вискам.

Выскочила из постели, уперлась ногами в пол – легкий крен, подташнивает. Влезла в свое кашемировое платье-чехол, поправила на плечах бретельки. Когда она видела кожаный портфель с деньгами в прошлый раз, он стоял на полу возле кушетки, но сейчас его там не было. Летти опустилась на четвереньки и заглянула под кушетку, потом под кровать.

Пусто.

Она открыла стенной шкаф, и тут из душа раздался голос Арнольда:

– Летти, ты поднялась?

Портфель торчал у стены на верхней полке стенного шкафа; ей пришлось встать на цыпочки, чтобы до него дотянуться.

– Летти!

Она вытащила портфель, подошла к двери в ванную и сказала:

– Да, я уже встала.

– Как себя чувствуешь?

– Смертельный номер.

Летти присела на корточки и расстегнула замки портфеля.

– Я не сказал тебе вчера, – услышала она, – но у меня с утра встреча.

– Прямо с утра?

– К сожалению.

– С этой научно-исследовательской конторой?

– С ней самой.

Большими пальцами Летти прижала две кнопки. Замки отстегнулись.

– А я думала, мы вместе позавтракаем, – протянула она и открыла портфель.

– Можем вместе поужинать.

Двадцать пять тысяч не выглядели уж так впечатляюще – пять гладких сотенных упаковок.

– Ночевать будешь здесь? – спросила Летти, взяв в руки одну из них. Новехонькие хрустящие банкноты, пахнут чернилами и бумагой.

– Могу, – сказал Арнольд, – если хочешь повторить.

Он выключил воду. До нее донесся шелест занавески. Она бросила упаковку назад в портфель, схватила конверт и живо проглядела его содержимое: план дома, ключ от входа, страничка машинописного текста и черно-белая фотография женщины – тридцать с маленьким хвостиком. Снимок был не постановочный – или это только казалось? – лицо пугающе четкое, на переднем плане Дафна, а вокруг – расплывчатые пятна рододендронов. Волосы длинные, темные, прямые. Кожа противоестественно белая. Отстраненная и ледяная красота.

Арнольд вытирался полотенцем.

– Поужинать, конечно, можем, – согласилась Летти, запоминая адрес на страничке: 712, Хэмлет-корт.

Заработал моторчик электробритвы. Она закрыла портфель. Ее лодочки валялись возле кровати; Летти влезла в них, кинула свою кожаную сумку за плечо.

– Закусить можем и в городе, – предложил Арнольд сквозь жужжание бритвы. – Хотелось бы погулять по Эшвиллу.

– Без проблем, – сказала она, беря в руку портфель. – Устрою тебе экскурсию по барам. У меня есть хорошие на примете. Например, «Уэствилл паб». Отличная пивнушка.

– Вот это дельно.