Чудовище - Дженни Даунхэм (2019)

– Во дает, – сказала я, – сильная у тебя мама.

На это Касс ответил.

– Подумаешь, телевизор был маленький и она все равно собиралась покупать новый, так что невелика потеря. Мама считает, что у папы теперь прекрасная новая жизнь на новом месте с новой женщиной и готовой дочкой.

– Она про меня знает?

– Конечно.

Я просияла при мысли о том, что взрослые говорили обо мне и какая-то чужая тетка мне завидует.

Я показала Кассу свой фирменный способ залезать на дерево и объяснила, с какой ветки удобнее перебираться на стену. Он отметил, что я точно знаю, как вести себя при пожаре, так что наверняка спасусь. Мы залезли на самую верхушку, и я показала ему окна нашей квартиры, мы высматривали в них мою маму и его папу, но в стеклах отражалось солнце, так что мы ничего не увидели. Потом мы принялись разглядывать чужие окна, надеясь, что увидим кого-нибудь из соседей голыми, но тоже никого не увидели. Еще мы играли в дурацкие игры: у кого самые дебильные занавески, у кого больше всего хлама на подоконнике, у кого самые грязные стекла и самые уродливые цветы. Сошлись на том, что этого добра полно у обоих. И хохотали как ненормальные. Мне почему-то было приятно, что я могу его рассмешить.

Но приятнее всего было, когда он спросил меня о моем отце.

– Я никогда его не видела, – ответила я. – Он бросил маму, когда она забеременела мной.

До этой минуты я никогда в жизни не радовалась тому, что не знала отца. Но, когда я в этом призналась, у меня появилось чувство, будто я сделала Кассу какой-то важный подарок.

Он протяжно присвистнул и пожал мне руку.

– Как же меня бесят взрослые, – сказал он.

Мы словно надрезали пальцы ножом и породнились кровью.

2

Наша квартира была похожа на рекламную картинку: в окна било яркое солнце, стол на кухне ломился от вкусностей. Айрис рисовала, сидя за журнальным столиком, Джон развалился в кресле, ковер устилали субботние газеты. Я надеялась, Джон промолчит, но стоило мне войти в комнату, как он тут же вскинул глаза:

– Ну что, успокоилась?

– Прости.

– И все?

– Прости, что я тебе такого наговорила. Я не хотела. Надеюсь, вечеринка получится замечательная. Обещаю, что больше не сорвусь.

– По-моему, ты просто издеваешься.

И уткнулся в газету. Я выдохнула.

Айрис улыбнулась.

– Посмотри, что я нарисовала. – У нее получился сказочный замок из стекла и зеркал, уходивший в синее небо. – Это наш новый дом, – пояснила она. – Папочка его построит, когда мы разбогатеем. Тут вот башенка, – она указала на самую низкую башню, – а это называется «бойница».

– Умница, – похвалил Джон. – Хочешь, расскажу, что такое бастион?

– Нет, спасибо. – Айрис сунула в рот кончик фломастера. – А сейчас я нарисую указатели для вечеринки, чтобы гости знали, что туалет наверху.

Я чмокнула сестренку в макушку. От нее пахло печеньем.

– Это же сколько тебе придется рисовать!

Она кивнула.

– Ничего, у меня безграничное терпение.

Порой мне не верится, что мы родные сестры. И не только потому, что Айрис в свои шесть лет знает уйму слов: она еще и очень талантливая. И безумно красивая. Как инопланетянка. Вот так причудливо сплелись гены мамы и Джона. Я по сравнению с ними просто уродина.

Джон тряхнул газетой.

– Без комплексов, – сказал он. – Восемь букв, вторая «м».

Жаль, что я так мало знаю. Мне бы хотелось блеснуть перед ним интеллектом.

– Я сперва подумал, что «аморальный», – добавил Джон, – но оно слишком длинное.

Может, ему и правда нужна помощь? Я плюхнулась на диван напротив.

– Хочешь, посмотрю в интернете?

– Не надо, так нечестно. – М-да, помощь ему явно не нужна. Он щелкнул ручкой по газете. – Ты ведь переоденешься к приходу гостей?