Любовь и война. Великая сага. Книга 2 - Джон Джейкс (1984)

В этом Чарльз как раз сомневался. В двухлетнем мерине не было ничего примечательного: некрупный – ростом около четырнадцати ладоней и точно не тяжелее тысячи фунтов. Хорошо развитые плечи и длинные наклонные путовые кости выдавали в нем хорошего бегуна. Но верховые лошади такой масти встречались довольно редко. Что же не так с этим?

– Вас ведь не допускают в строй, пока не найдете себе лошадь, да? – спросил фермер.

– Да. Я свою потерял и уже две недели ищу замену. Так что временно в запасе.

– А довольствие какое-нибудь на жеребца полагается?

– Сорок центов в день, фураж, подковы и услуги кузнеца, если найдешь достаточно трезвого.

Это была глупая система, придуманная, без сомнения, каким-нибудь правительственным чиновником, который и в седле-то сидел разве что в детстве – на пони. Чем дольше Чарльз наблюдал за армейской жизнью, обустройством лагерей и новыми рекрутами, тем меньше мог понять, чего же все-таки больше в армии конфедератов – грустного или смешного. Наверное, хватало и того и другого.

– А от чего умерла ваша прежняя лошадь?

Вот ведь любопытный старикашка…

– Мыт.

Чертовка умерла через одиннадцать дней после того, как Чарльз впервые заметил симптомы болезни. До сих пор он видел перед собой печальные глаза лошади, лежавшей в изоляторе, как того требовали правила. Он укрывал ее всеми попонами, какие только мог купить или одолжить, но, хотя они и скрывали уродливые нарывы, они не могли спрятать распухшие ноги животного или замаскировать ужасный запах гноя, вытекавшего из язв. Чарльзу следовало пристрелить ее, но он не смог. Он просто ждал, когда она умрет, а потом плакал от горя и облегчения.

– Хм… – пробормотал фермер, передернув плечами. – Мыт – тяжкий конец для хорошего животного.

– Да, тяжкий, и хватит об этом.

Чарльзу не нравился фермер, а фермеру явно не нравился Чарльз. Обоим хотелось поскорее покончить с делом и никогда больше друг друга не видеть.

– Почему вы все-таки не продали серого? – спросил он. – Слишком много запрашивали?

– Да нет, не поэтому. Как вы и говорили, серых хотят только оркестранты. Я слышал, вы там стараетесь подбирать лошадей по масти, чтобы один отряд отличался от другого.

– Это было раньше, и то не всегда. – Поиски Чарльза доказывали его слова. – Послушайте, в этой части Виргинии не так уж много хороших лошадей продается. Так что с ним не так? Он объезжен?

– Ну конечно. Мой кузен отлично его объездил. Я его и взял у кузена… Буду с тобой откровенен, солдат…

– Капитан.

Фермеру это уточнение явно не понравилось.

– Это хороший, быстрый конь, просто кое-что в нем не всем по вкусу. Вот до вас тоже два парня смотрели, сказали: простоват… ну и характер дурной. Может, все дело во флоридской крови?

Чарльз мгновенно насторожился:

– Он происходит от лошадей индейцев-чикасо?

– Ну, доказать не могу, но мой кузен говорит, что это так.

Тогда этот конь может оказаться настоящей находкой. Ведь лучшие скаковые лошади Каролины были выведены от скрещивания английских чистокровок и мустангов, привезенных в Новый Свет еще испанцами. Как же он сразу не узнал, что этот серый из породы квартерхорс, еще когда тот резвился на поле?

– Трудно на нем ездить?

– Некоторым кажется, что да, сэр.

Фермер уже начинал уставать от расспросов. Почувствовав раздражение в его голосе, Чарльз понял, что пора принимать решение.

– Имя у него есть?

– Кузен назвал его Бедовым.

– Это может означать и живость, а может и дурной характер.

– Слушайте, я не выяснял. – Фермер наклонился в сторону и смачно сплюнул в заросли сорняков. – Так нужен он вам или нет?

– Наденьте на него недоуздок и приведите сюда, – ответил Чарльз, отстегивая шпоры.

Фермер ушел в загон, и Чарльз наблюдал за тем, как Бедовый дважды попытался укусить хозяина, пока недоуздок не оказался на месте, после чего серый послушно пошел за фермером к изгороди.