Любовь и война. Великая сага. Книга 2 - Джон Джейкс (1984)

– Говорят… – Джордж отступил назад и отвернулся, чтобы Бретт не видела его лица. – И мы все будем ждать, когда эти три месяца наконец пройдут… без новых происшествий. Я знаю, сегодняшний случай был уже не первый. Конечно, ты храбрая молодая женщина, Бретт. И все же не надо в каждую схватку бросаться в одиночку.

Бретт покачала головой:

– Джордж, я не могу иначе. Я всегда сама заботилась о себе. – Она через силу улыбнулась. – Со мной все будет в порядке. Девяносто дней – не такой уж долгий срок.

Не зная, что еще сказать, Джордж извинился и вышел из библиотеки, чувствуя горечь разочарования. За ним плыла сизая лента сигарного дыма.

Наверху он увидел сына. Уильям маршировал по коридору, распевая популярную нынче песенку о том, как Джеффа Дэвиса повесят на дикой яблоне. Джордж велел ему прекратить безобразничать и идти в свою комнату, куда и сам пошел вслед за ним, чтобы позаниматься с мальчиком арифметикой. Спустя полчаса Джордж зашел к Патриции и добрых пятнадцать минут пытался убедить дочь, что в свое время она обязательно получит то, чего так хочет, просто надо подождать. Однако слова отца ее ничуть не утешили.

Уже лежа в постели и изнывая от духоты, несмотря на легкий летний ветерок, залетавший в открытые окна спальни, Джордж рассказал Констанции о том, что произошло возле лавки Герберта.

– Она думает, что война скоро закончится, – проговорил он, нежно обнимая жену, – и подобные выходки прекратятся.

– Я тоже, Джордж. Уже несколько месяцев от отца нет никаких вестей, и я очень беспокоюсь, как он там, в Техасе. Ты ведь знаешь, он никогда не скрывал своей ненависти к рабству и рабовладельцам. Конечно, все это скоро кончится. Я просто не могу поверить, что американцы смогут долго воевать друг с другом. Даже в голове не укладывается, что такое вообще началось.

– Как сказал Орри, у нас было тридцать лет, чтобы предотвратить это, но мы ничего не сделали. Мне очень горько разрушать надежды Бретт и твои тоже… – Он умолк на полуслове.

– Джордж, о чем ты? Договаривай, раз начал!

– Бретт забыла, – неохотно сказал он, – что в мае Линкольн призвал еще сорок две тысячи человек. Но уже не на короткий срок. Эти парни подписали контракт на три года.

– Я тоже об этом забыла, – едва слышно отозвалась Констанция. – Значит, по-твоему, это надолго?

Джордж ответил не сразу.

– Если бы у меня еще оставалась надежда, я бы выбросил телеграмму от Кэмерона в ту же минуту, как получил ее.

Глава 12

Пока Бретт пыталась справиться со своими проблемами в Америке, ее брат Купер с семьей ехал в поезде по Великобритании.

В их семейное купе первого класса постоянно залетали дым и зола, потому что дети, Джуда и Мари-Луиза, часто опускали окно, чтобы высунуться наружу. Купер не запрещал им, а вот его жена Юдифь считала это опасным, поэтому сильно нервничала, придерживая за талию то одного, то другого ребенка.

Сорокаоднолетний Купер Мэйн сидел напротив жены, с пачкой светокопий корабельных чертежей на коленях, делая пометки карандашом. Перед тем как начать заниматься этим, он задернул занавески на двери и на окнах в коридоре.

Как обычно, даже в прекрасной одежде высокий и нескладный Купер умудрялся выглядеть неряшливо. Подобно многим ученым, он был постоянно сосредоточен на своих мыслях и не обращал внимания на внешний вид. Он почти не замечал, что дети то и дело высовываются из окна и что это пугает его жену, хрупкую женщину с маленькой грудью, тонкими руками, длинным носом и копной темно-русых курчавых волос, которую Купер считал самой красивой женщиной на свете.

– Папа, там река! – воскликнул Джуда, наполовину свисая из окна и глядя вперед; его волосы сверкали на жарком июльском солнце.

– Пусти посмотреть, пусти посмотреть! – Мари-Луиза попыталась высунуться в окно рядом с ним.