Удочеряя Америку - Энн Тайлер (2006)

Битси смешалась, но, когда ее свекор расхохотался, выдавила из себя улыбку. Еле-еле.

После этого обе семьи встречались довольно часто, и лишь Мариам вежливо отклоняла приглашения. Зачем ей участвовать в жизни молодых людей? У нее есть собственные друзья, по большей части женщины, тоже в возрасте, почти все эмигрантки, хотя так вышло, что иранок среди них нет. Они вместе обедали – в ресторане или друг у друга в гостях. Ходили в кино или на концерты. К тому же Мариам работала – секретарем в детском саду, в который ходил когда-то Сами. Трижды в неделю. Не скажешь, что ей некуда было девать время.

Благодаря Зибе она почти каждый день узнавала что-то о Дональдсонах. Что Битси признает только подгузники из ткани, что Брэд переживает из-за прививок, что оба читают Джин-Хо вслух корейские сказки. Зиба тоже перешла на многоразовые подгузники, но через неделю от них отказалась. Она позвонила педиатру и расспросила насчет прививок. Она добросовестно читала дочке «Рисовый пирожок с полынью», а Сьюзен, пока еще не интересовавшаяся чтением, мусолила страницы и норовила порвать. После рождественской вечеринки у Дональдсонов Зиба купила перколятор[1] на сорок порций, чтобы варить горячий сидр, как они. «Палочки корицы и гвоздику надо класть в емкость для кофе. Умно, правда?» – объясняла она Мариам.

Зиба, по мнению Мариам, слегка помешалась на Дональдсонах. Сама она не виделась с ними до января, когда их пригласили на первый день рождения Сьюзен. Джин-Хо на этот раз нарядили в полный корейский костюм: великолепное подобие кимоно и заостренная шляпа на резинке, на ножках – маленькие матерчатые туфельки с вышивкой. Гости вошли и замерли, с интересом, но и немножко растерянно поглядывая на толпу иранских родичей. Мариам взяла их под крыло, похвалила шляпу Джин-Хо, показала, где оставить верхнюю одежду, объяснила, кто тут кто.

– Это родители Зибы, они живут в Вашингтоне. А это ее брат Хассан из Лос-Анджелеса, брат Али тоже из Лос-Анджелеса… у Зибы семеро братьев, можете себе представить? Четверо из них приехали к нам сегодня.

– А с вашей стороны кто, Мариам? – спросила Битси.

– Никого нет. Большинство моих родственников так и живут в Тегеране. Они редко приезжают в гости.

Она налила им всем по стакану горячего сидра и повела сквозь толпу, останавливаясь на каждом шагу и знакомя их с другими гостями, по возможности не иранцами, – с соседкой, с коллегой Сами, – потому что Брэд нес на руках Джин-Хо, а с родственниками Зибы никогда не знаешь, что они ляпнут. («У нас в Лос-Анджелесе пластические хирурги делают китайцам глаза не хуже, чем у белых, – заявила утром Зибе жена Али. – Могу тебе подсказать специалистов, если надумаешь».)

По правде говоря, эти Хакими еще в прошлом поколении на базаре торговали. На родине семья Мариам никогда бы не пересеклась с ними.

Но Дональдсонов утешило угощение. Они дружно ахнули при виде стола, уставленного множеством основных блюд, гарниров и закусок. Им непременно требовалось узнать название каждого лакомства, а когда выяснилось, что все это Мариам приготовила сама, Битси чуть ли не с робостью попросила поделиться рецептами.

– Да, конечно, – сказала Мариам. – В любой иранской поваренной книге они есть.

Ей было известно, что американцы считают рецепты результатом фантазии. Они способны каждый день изобретать что-то новое, то тешатся итало-американской кухней, то техасско-мексиканской, а потом и адаптированной азиатской, и всегда удивляются, когда слышат, что в других странах меню гораздо предсказуемее.

– Мариам, – спросила Битси, – родственники Зибы огорчились, когда узнали, что они с Сами удочеряют ребенка?

– Вовсе нет, почему вы так решили? – резковато ответила Мариам (подумать только, ну и вопросы нынче люди задают). – А вот это традиционное свадебное блюдо, – указала она. – Курица с миндалем и апельсиновыми корочками. Непременно попробуйте.