Одна из двух роз - Жюльетта Бенцони (1997)

– Вы прекрасно понимаете, милорд, что в преддверии мира, столь горячо желаемого нашими народами, король Англии не может удерживать владения своего тестя – Анжу и… Мэн. Что касается Анжу – достаточно формального отказа. Ваши войска никогда не бывали в этих землях, перешедших к покойному герцогу Бедфорду, когда он носил титул регента Франции. Другое дело – Мэн.

Сердце Саффолка замерло. Наступила минута, которой он боялся с тех самых пор, как дал согласие отправиться с посольством, из-за которой заранее попросил прощение за возможный неуспех своей дипломатии и ее непредсказуемые последствия…

Он попытался уклониться от прямого ответа:

– Сир, Мэн дорог сердцу моих соотечественников. Он был завоеван ценой больших усилий, и много крови…

– А еще больше французской крови пролилось там, милорд! – воскликнул король Рене. – Мои крестьяне много претерпели от вашего оружия.

– Мне жаль, но все войны таковы, сир, и Мэн не стал исключением, но он главный путь из Аквитании в Нормандию, принадлежащих нам. Там поселилось немало наших сеньоров.

– Вы боитесь огорчить их переселением? – с иронической усмешкой осведомился Карл VII. – Надеюсь, вы не забыли, что времена изменились и победа избрала себе другой лагерь? Мы уже не побежденные, милорд, и возвращаем наше достояние, которое вырвало из наших рук насилие, попирая все человеческие права. Насколько я знаю, не Франция напала на Англию сто лет назад!

– Внук Филиппа Красивого по материнской линии, наш король Эдуард III, по праву считал себя единственным законным наследником Франции.

– Что же, мы вновь вернемся к нашим разногласиям и будем обсуждать справедливость ваших и наших законов? По нашим – корону наследуют только мужчины и только по отцовской линии. А что касается Мэна, то он непременное условие брака. Не будет Мэна – не будет свадьбы.

Тон не предполагал возражений, и Саффолк подумал, что «королек из Буржа» сильно переменился. А вот он – нет. Герцог уже был готов дать волю гневу, который кипел в нем все сильнее, но тут вмешался Рене Анжуйский, и улыбка этого, быть может, легкомысленного короля, но такого обаятельного человека, прогнала фурий, рвущихся на сцену.

– Не спешите с ответом, милорд Саффолк! Рядом с нашей Луарой жизнь течет тихо, и еще тише она в моем милом Провансе, мы там не любим спешить. И прежде чем продолжим переговоры, не стоит ли, брат мой король, представить нашего гостя моей дочери? – и с внезапной грубостью, столь ему несвойственной, добавил: – Но не худо бы гостю знать, что он у нас не единственный. Не забудем, что после Жана Люксембургского и герцога Бургундского император Фридрих III прислал посольство, чтобы получить руку самой совершенной из принцесс. У нас большие затруднения с выбором, помните и это, милорд Саффолк!

О множестве знатных женихов английский посланник был осведомлен, но он не представлял себе, как можно отдать Мэн. У него в ушах уже раздавались разъяренные вопли лондонской черни, лишившейся немалой части своей добычи… А если и брак окажется неудачным?.. Нет, об этом лучше не думать. После продолжительного молчания лорд Саффолк наконец произнес:

– Больше всего я хочу положить к ногам принцессы Маргариты пожелания моего господина, короля Англии.

На юге от Тура, неподалеку от дороги, ведущей из Монтиля в Шинон и Лош, стоит большое аббатство Бомон, одно из самых влиятельных в Турени. Его аббатиса подчиняется непосредственно коллегиальной церкви Святого Мартина Турского. Могущественное и богатое аббатство окружено стеной с пятью часовнями, и в одной из них, часовне Чудотворной Божьей Матери, хранится глубоко чтимый лик Девы Марии. Основал его Эрве де Бузансэ примерно в тысячном году, теперь его настоятельницей служила Изабо де Вильбланш, и вот в этот-то монастырь и должен был отправиться милорд Саффолк.