Откуда мне знать, что я имею в виду, до того как услышу, что говорю? - Франка Парьянен (2017)

Все, что вы видите и слышите, влечет за собой длинный шлейф соответствующих ассоциаций. Этим и объясняется тот факт, что зеркальные нейроны уверенно относят различные варианты движения к одной общей модели даже при несовпадении мелких деталей. До тех пор пока элементы движения представляются нам знакомыми, мы понимаем их смысл, даже если они в целом отсутствуют в нашем моторном словаре. Даже человек, у которого нет рук, представляет себе, что такое хватательные движения{11}. Необходимую информацию для этого вы получаете прежде всего из наблюдений за самим собой. Это значит, что ваш мозг ассоциирует движения с тем, что обычно приходит вам в голову в схожих ситуациях, – с жестами, впечатлениями и значениями. Чем чаще то или иное действие встречается в определенном контексте, тем быстрее формируются ассоциации с ним.

Таким образом, чтобы осмыслить действия других людей, мы используем отражение. Вид протянутой к вам открытой ладони вызывает соответствующую ассоциацию. Но будьте внимательны: эти сетевые связи так же подвижны и пластичны, как и все остальное в вашем мозге. Они меняются по мере приобретения опыта. То, что вы видите (или вам кажется, что видите), всегда увязывается с тем, что вам уже известно.

А теперь мы подошли к следующему вопросу: что может пойти не так в процессе отражения?

Я вам уже говорила, что нельзя доверять своему мозгу? Зеркальные нейроны тоже могут ошибаться

Сразу после рождения вы можете имитировать лишь несколько действий; подавляющее большинство связей вам еще предстоит сформировать. Поэтому восприятие вами собеседника всегда очень индивидуально!

Зеркальные нейроны артистов балета намного сильнее реагируют на других танцовщиков, чем зеркальные нейроны обычных людей, любимое танцевальное движение которых— это усердное кивание головой. Но все меняется, как только они сами пытаются научиться танцевать{12}. То же самое касается игры на фортепиано. Когда человек, ни разу в жизни не садившийся за пианино, слышит произведение Бетховена, его зеркальные нейроны практически не реагируют. Они не могут связать музыку с движениями тела (в лучшем случае с ерзаньем на неудобном стуле в концертном зале). Но после пары уроков игры на пианино все уже выглядит иначе{13}.

Некоторые действия мы вообще способны интерпретировать только в том случае, если когда-то совершали их сами. Если вы понятия не имеете о том, что означает кулак, прижатый к раскрытой ладони, то ваш мозг не сможет определить, приветствует вас тренер по кун-фу или угрожает вам. Когда мы оказываемся в новой культурной среде или необычном контексте, нам приходится заучивать новые движения и формировать новые ассоциации. И чем раньше мы с ними познакомимся, тем быстрее они начнут иметь для нас значение. В то же время чем лучше вы знакомы с движением, тем выше вероятность его неправильного истолкования. Так называемые конгруэнтные зеркальные нейроны срабатывают при любых действиях, которые совершаются с одним намерением. И зачастую это происходит еще до того, как действие выполнено до конца. Допустим, человек, к которому вы пришли в гости, хочет налить вам вина, но спотыкается и выплескивает все на скатерть. Тем не менее ваши зеркальные нейроны отмечают: «Очень хорошо, вино успешно налито»{14}.

Причина, вероятно, в наблюдениях за самим собой{15}. Когда собственный мозг наблюдает за вами во время еды, моторные нейроны подают сигнал «взять», когда рука еще только тянется к блюду. В результате формируется связь между командой «взять» и видом протянутой руки, а не берущей. И порой мозгу нелегко исправлять такие связи{16}.