Залив Голуэй - Мэри Пэт Келли (2009)

Лишь теперь я осознала, что, пока бабушка пытается возражать против монастыря, я всячески спорю с ней, словно стараюсь добиться обратного. Поэтому больше я не проронила ни слова, когда бабушка рассуждала о моем упрямстве и своеволии, периодически вставляя высказывания на ирландском, пока отец в конце концов не прервал ее:

— Ну ладно, ладно, Онора не пойдет в монастырь.

Тем не менее он сохранял уверенность, что этим я предаю дело Дэниела О’Коннелла. В ответ бабушка заметила, что наш Освободитель переживал и намного более серьезные лишения. Мама, в свою очередь, сказала:

— Ну, если ты в этом уверена…

Я же убеждала всех, что хочу замуж за Майкла Келли всем сердцем, умом, душой и что буду добиваться этого всеми своими силами. Однако отец перебил меня: одно дело — не стать монашкой, и совсем другое — выйти замуж за бродячего цыгана-волынщика. И вообще, он идет спать, а разговор мы продолжим как-нибудь потом.

— Спасибо тебе, — шепнула я бабушке.

— Я тогда сказала чистую правду, — отвечала она. — Не умничай сверх меры, Онора, — для твоей же пользы.

* * *

Ближе к вечеру отец со строгим видом напряженно сидел на своем табурете у очага, а Майкл стоял перед ним, выпятив грудь и отведя плечи назад.

Ради этого собеседования Майра и Джонни даже покинули ложе новобрачных. Майра знала, что я в ней нуждалась. К тому же она не хотела что-то пропустить. Мои братья присматривали за Чемпионкой на улице, иногда разрешая своим друзьям похлопать рукой лучшую лошадь, которая когда-либо появлялась в Барне. Бабушка сидела за прялкой, теребя пальцами пустое веретено, которое уже целую вечность не видело ни шерсти, ни льняного волокна. Мама заняла еще один табурет с плетеным сиденьем. В комнате царил полумрак: сквозь маленькие окошки нашей хижины сюда пробивалось совсем мало света. Но увеличь их — и рента тут же повысится.

— Прямо Роберт Эммет[16] на скамье подсудимых, — заметила Майра.

— Прекрати свои неуместные шутки насчет наших патриотов, Майра, — сделал ей замечание отец.

— И не подумаю, папа. Я все жду, когда ты приведешь нам какие-нибудь знаменитые высказывания Эммета. Думаю, Майклу Келли было бы очень интересно послушать…

В прошлом Майре не раз удавалось избежать нагоняев или сильно укоротить их по времени, переключая внимание отца на национальных героев Ирландии, но сегодня это не сработало.

— Итак, молодой человек… — начал отец.

Но Майра снова прервала его: ей вдруг ужасно захотелось поблагодарить Майкла за то, что он играл на волынке у нее на свадьбе и при этом не взял с семей молодых ни пенни.

— Он добрая душа, папа, — заключила она. — Как и ты у нас. Ты такой щедрый и великодушный — flaithiúlacht, как говорит бабушка. Устроил нам такую роскошную свадьбу…

— А виски, poitín, был вообще самый лучший, — вставил Джонни. — Такой мягкий, совсем не резкий.

— Это потому, что для его приготовления использовалась вода из Коннемары, — объяснил отец.

— А ты, Майкл, видел бы, как наша община собралась на meitheal[17], чтобы построить для нас дом на прошлой неделе, — продолжала Майра. — Соседей работало так много, что закончили все в три дня, причем все пришли из уважения к нашему отцу. И они сделали бы это для любой из дочерей Джона Кили. Я правильно говорю, папа?

— Правильно, Майра, — подтвердил отец. — Meitheal действительно получился впечатляющий. Никогда еще стены не возводились так быстро, а солома для крыши не увязывалась так плотно. Несмотря на все наши различия, наш народ славится умением помогать друг другу. — Отец немного расслабился и вытянул ноги вперед.

Умница Майра.

Но потом папа взглянул на меня и сразу выпрямился.