«Тигры» в грязи. Воспоминания немецкого танкиста - Отто Кариус (2013)

Я пережил особенно неприятный момент в одной из операций уже в качестве новоиспеченного лейтенанта и командира саперного взвода. Нам поручили разминировать местность перед тем, как по ней пойдут танки. Я был несказанно удивлен тем, что отделался только поверхностным ранением руки. После этого стал ценить работу наших саперов.

Я был счастлив, когда был переведен обратно в прежнюю 1-ю роту. Я снова увидел Августа Делера, своего старого командира танка. Он к тому времени стал фельдфебелем, и, естественно, мы ездили вместе в одном взводе. В операции, в которой мы принимали участие, наш батальон понес самые большие с начала кампании потери.

Русские широко использовали противотанковые ружья, которые легко пробивали броню наших танков. Наши потери были очень велики. Многие наши товарищи получили в своих танках смертельные ранения, а тяжелораненых приходилось эвакуировать.

Мы были совершенно беспомощны в ночном сражении. Русские подпустили нас слишком близко. К тому времени, когда мы их заметили, было слишком поздно защищаться, поскольку невозможно было использовать танковые прицелы ночью.

Ощущение беззащитности охватило нас. К счастью, первые танки «T-IY» с 75-мм длинноствольным орудием, танки «T-III» с более толстой броней и 50-мм длинноствольным орудием стали поступать в небольших количествах из глубокого тыла. Это был проблеск надежды на возможность обрести новые силы, который так часто появлялся во время войны в России.

После фактической потери надежды и всякой веры в наши собственные машины мы снова приободрились, и этого воодушевления хватило на последнюю безуспешную атаку на Плавск и Белев.

Тем временем наступил январь 1943 года. Предполагалось, что я возьму отпуск в тыл до предстоящей отмены отпусков.

Вечером накануне моего отъезда Август Делер вывел свой танк из его укрытия. Он был врыт в землю, чтобы таким образом спасаться от жуткого холода. Делер проехал по гладкой плоскости в своих меховых ботинках и проскользил к передней части левой гусеницы машины. Она зацепила его, а водитель этого не заметил. Остальные члены экипажа закричали, танк был немедленно остановлен, но гусеница уже наехала на верхнюю часть бедра Делера. Он погиб на месте, не издав ни звука. Я потерял одного из лучших друзей.

Потом я уже по-настоящему был готов к отпуску и с нетерпением ожидал приезда домой, в родительский дом. Но все шло к тому, что мне не придется насладиться пребыванием там. Вскоре пришла телеграмма, объявлявшая о переброске меня в 500-й учебный батальон. Разочарованный, я гадал, почему мне нельзя вернуться в свою старую роту.

Я прибыл в Путлос в ожидании, что мне придется пройти еще один курс артиллерийской подготовки. Я бы с большим удовольствием вернулся в свою старую фронтовую компанию. Так я думал до тех пор, пока по прибытии в штаб не узнал, что офицерам с фронтовым опытом и нескольким ротам с Восточного фронта надлежит пройти здесь обучение на танке нового типа, «тигре». Новость разнеслась, как огонь пожара, однако никто еще не знал об этом ничего конкретного. Нам довелось увидеть несколько прототипов этого танка в стадии доработки, но нам они не очень понравились.

Руководить обучением должен был гауптман Люттихау. Я знал его по России и не считал большой любезностью с его стороны решение вменить мне в обязанности руководство офицерским собранием. Вероятно, не нашлось других младших офицеров. Тем не менее я ничего не мог поделать! Ничто тогда не говорило о том, что эта работа принесет мне удачу.

Мы отправились в Падерборн, место расположения 500-го учебного батальона, на который позднее была возложена ответственность за все подразделения с «тиграми».