Закон притяжения - Симона Элкелес (2010)

– Да, но я должна видеть его реакцию, – говорю я. – Давай следить из кабинета миссис Хадденс.

Пять минут спустя мы с Таком наблюдаем через небольшое квадратное окошко в двери за тем, как Карлос появляется в коридоре.

– Вот и он, – шепотом говорю я. Мое сердце колотится как бешеное.

Он хмурится, когда доходит до своего шкафчика и видит на нем большое коричневое печенье. Он оглядывается по сторонам, очевидно надеясь увидеть того, кто сделал это. Когда он берется за печенье и тянет его на себя, оно крошится в его руке, но магнит так и остается на двери шкафчика.

– Как он реагирует? – спрашиваю я более высокого и имеющего лучший обзор Така.

– Он улыбается. И качает головой. А сейчас выбрасывает раскрошившееся печенье в мусорное ведро.

Улыбка сойдет с лица Карлоса, когда он откроет свой шкафчик и обнаружит там еще девяносто девять магнитных печений.

– Я пойду туда, – говорю я Таку.

Я выбираюсь из кабинета миссис Хадденс, который служил нам укрытием, и как ни в чем не бывало подхожу к своему шкафчику.

– Привет, – говорю я Карлосу в тот самый момент, как он открывает свой шкафчик и его глаза расширяются.

– Ставлю тебе пять с плюсом за оригинальность и исполнение, – говорит он.

– Тебя не беспокоит, что я получаю отличные оценки за все, даже за шутки?

– Да. – Он выгибает бровь. – Я впечатлен. Я зол и впечатлен.

Он закрывает свой шкафчик, оставляя девяносто девять печений внутри. И мы идем рядом на его первый урок так, словно их не существует. Я не могу сдержать улыбку, пока мы спускаемся в холл. Он несколько раз качает головой, как будто все еще не может поверить в то, что я сделала.

– Перемирие? – спрашиваю я.

– Ни за что. Ты, может, и выиграла эту битву, chica, но война еще не окончена.

7

КАРЛОС

Я НЕ МОГУ ИЗБАВИТЬСЯ от запаха печений. Он на моих руках, в моих учебниках… черт, даже в моем рюкзаке. Я попытался убрать парочку из своего шкафчика, но от них было столько мусора, что я сдался. Я дождусь, пока они заплесневеют… а потом соберу все крошки и засуну в шкафчик Киары. Или еще лучше – приклею их туда на суперклей.

Мне нужно отвлечься от мыслей о печенье и Киаре. Ничто не превзойдет стряпню mi’amá, но как только я возвращаюсь домой после школы, я достаю все, что могу найти у Алекса в квартире, и пытаюсь приготовить настоящий мексиканский обед. Это заставит меня забыть о чертовом шоколадном печенье. К тому же я живу здесь уже неделю, и тот факт, что за прошедшие дни я ни разу не ел настоящей, острой мексиканской еды, приводит меня в бешенство.

Алекс наклоняется над кастрюлькой тушеного мяса и вдыхает аромат. По выражению его лица я вижу, что этот запах напоминает ему о доме.

– Это называется carne guisada[29]. Мексиканская кухня, – говорю я так, как будто он слышит об этом впервые.

– Знаю я, что это такое, умник. – Он накрывает кастрюлю крышкой, а потом возвращается к своим учебникам.

Спустя час мы садимся есть. Я наблюдаю за тем, как мой брат в один присест уничтожает первую порцию и накладывает себе добавки.

– Смотри не подавись.

– Что может быть лучше этого? – Алекс облизывает свою вилку. – Не знал, что ты готовишь.

– Ты многого обо мне не знаешь.

– Раньше было иначе.

Я внезапно теряю аппетит.

– Это было давно.

Я стараюсь смотреть в тарелку. Я больше не знаю своего брата. После того как его подстрелили, я боялся говорить с ним, потому что разговоры об этом делали случившееся более реальным. Алекс так никогда и не рассказал, что именно произошло, когда он вышел из «Мексиканской крови», и я никогда не спрашивал. Но вчерашним утром я получил небольшую подсказку.

– Я видел вчера твои шрамы, когда ты вышел из душа.

Он прекращает есть и кладет на стол свою вилку.

– Я думал, ты еще спал.