Возвращение в Эдем - Розалин Майлз (1984)

На том они и порешили. Ридер сочувствовал Грегу, даже несмотря на свою уверенность в том, что тот сам навлек несчастье на свою голову. А еще он был вынужден признать, что сидеть в лагере, ожидая, пока рейнджеры Национального парка Какаду, поисковые команды и добровольцы небольшими группами и поодиночке прибудут к месту сбора, было действительно попросту невыносимо. Кроме того, постоянные причитания и завывания той женщины, а также угрюмое безмолвное бдение чернокожего малого способны были свести с ума кого угодно. Ежась от холода, удрученный Ридер подумал, что Грег извлек наибольшую выгоду из их нынешнего положения, но это не вызывало у Джо никакой зависти.

День был уже в самом разгаре, когда власти в Дарвине смогли оказать сколь-нибудь существенную помощь тем, кто оказался в этом богом забытом уголке.

К полудню Грег вернулся, прочесав лагуну, в которой исчезла Стефани, и всю прилегающую местность. Он был неимоверно грязным и валился с ног от усталости, а на встревоженный вопрос Ридера ответил лишь безнадежным пожатием плеч. Руководитель поисковой группы нисколько не сочувствовал человеку, чье вопиющее дилетантство привело к смерти женщины, о чем ему в подробностях рассказал Ридер. Но он не видел смысла и в том, чтобы добивать лежачего, и потому его общение с Грегом свелось к скупым расспросам относительно точного местонахождения лодки в тот момент, когда Стефани упала за борт. Тем временем злой и всем недовольный Грег отправился передать сообщение по радио, которое откладывал до последнего момента.

* * *

– Билл! Билл! Что-то случилось?

Воскресенье давно стало самым любимым и ожидаемым днем в семействе Макмастеров. Все знали, что «Харпер Майнинг» отнимает у Билла все рабочее время, зачастую прихватывая вечер и даже часть субботы, но воскресенье было неприкосновенным, оставаясь домашним праздником, непреложность которого была для Билла свята, тем более что его семья, в сущности, была совсем маленькой. Не считая самого Билла и его супруги Рины, третьим ее членом был их горячо любимый сын – юный Том.

Рина заподозрила неладное, когда Том вбежал на кухню в гордом одиночестве. Обед был уже почти готов, а сын обладал здоровым мальчишеским аппетитом, но обыкновенно ничто не могло заставить его по доброй воле оторваться от отца. Том боготворил Билла и не отходил от него ни на шаг. Посему он просто обязан был воспользоваться воскресеньем по максимуму, дабы запастись общением с ним на всю предстоящую неделю.

Рина обнаружила Билла сидящим неподвижно на диване в гостиной. Телефонная трубка негромко пикала у него в руке. Она подбежала к нему, подхватила трубку, прежде чем та упала на пол, и вернула ее на аппарат. Лицо его посерело, а в глазах стояли слезы ужаса. Рина еще никогда не видела мужа в таком состоянии и, хотя все родные были рядом, живые и здоровые, в сердце к ней закрался неосознанный страх.

– Что… случилось? – выдохнула она, схватив его за руку, чтобы приободрить и утешить. Билл, кажется, начал понемногу приходить в себя и взглянул на нее так, словно увидел впервые в жизни.

– Ты не поверишь, – оцепенело пробормотал он и с силой потер лицо ладонями, вытирая слезы. – Ты не поверишь…

– Ох, Билл, скажи мне… что? что?

Но Билл так и остался сидеть, словно внезапно оглох, качая головой и тупо повторяя одну и ту же фразу:

– Ты не поверишь, когда узнаешь… ты не поверишь…

* * *