Крепкие мужчины - Элизабет Гилберт (2000)

Острову Форт-Найлз пришлось ждать еще неделю до похорон, потому что так долго добирался дотуда священник на «Новой надежде», миссионерском корабле. Ни на Форт-Найлзе, ни на Корн-Хейвене постоянных священников давно не было. Церкви стояли пустые и потихоньку разваливались. К тысяча девятьсот шестьдесят седьмому году на обоих островах стало слишком мало жителей (чуть больше ста человек), чтобы там могла существовать постоянно действующая церковь. Поэтому островитяне делили церковнослужителя с десятком других отдаленных островов вдоль побережья штата Мэн, где положение дел обстояло точно так же. «Новая надежда» была плавучей церковью, постоянно перемещающейся от одной островной общины к другой. Священник нигде не задерживался подолгу. «Новая надежда» вставала на якорь ровно на столько времени, сколько было нужно, чтобы окрестить, обвенчать или похоронить того, кто в этом нуждался, а затем корабль отплывал. «Новая надежда» так же доставляла благотворительные подарки, книги, а порой даже почту. Этот корабль, спущенный на воду в тысяча девятьсот пятнадцатом году, за годы своих плаваний перевозил несколько священников. Теперешний священник был уроженцем острова Корн-Хейвен, но на родине почти никогда не бывал. Служение порой заносило его далеко – даже в Новую Шотландию. Короче говоря, приход у него был обширный, и зачастую сложно было дождаться от него желанного внимания.

Этого священника звали Тоби Вишнелл, он был из корн-хейвенских Вишнеллов. На Форт-Найлзе Вишнеллов все знали как первоклассных добытчиков омаров. Они были просто жутко ловкими и, ясное дело, богатыми. Даже как-то противоестественно было такое богатство для рыбаков. Им непостижимым образом удалось не разориться во время омаровых войн. Вишнеллы всегда вытаскивали тонны омаров с любой глубины, в любое время года, и за это остальные их терпеть не могли. У других добытчиков в голове не укладывалось, сколько же омаров Вишнеллы считали своими. Они словно бы сговорились с Господом Богом. Мало того, Вишнеллы словно бы и с омарами сговорились.

Омары как будто почитали за особую честь залезть в ловушку, поставленную Вишнеллами. Они ползли по дну моря мимо ловушек других добытчиков, чтобы в итоге их поймали Вишнеллы. Говорили, что любой Вишнелл поймает омара под камнем в саду вашей бабушки. Говорили, что омары водятся у Вишнеллов в подполах, как крысы. Еще говорили, что мальчишки-Вишнеллы рождаются с усиками, клешнями и панцирем, а потом все это у них отваливается, когда мать перестает кормить их грудью.

Везение Вишнеллов в омаровом промысле было возмутительным, оскорбительным и наследственным. Мужчины из рода Вишнеллов как-то уж особенно умели обескураживать мужчин с острова Форт-Найлз. Если кто-нибудь из рыбаков с Форт-Найлза отправлялся на денек по делам на материк (ну, скажем, в Рокленд) и встречал Вишнелла в банке или на автозаправке, то он обязательно начинал вести себя как законченный идиот. Теряя всякое самообладание, он унижался перед этим Вишнеллом. Улыбался, заикался и начинал расхваливать новую замечательную стрижку мистера Вишнелла или его новую замечательную машину. Он извинялся за свой грязный комбинезон и пытался по-дурацки объяснить, что он возился со своей лодкой и что эти засаленные лохмотья – не единственная его одежда, что он эти лохмотья скоро выбросит – вы, дескать, мистер Вишнелл, можете в этом не сомневаться. Вишнелл потом шел своей дорогой, а рыбак с Форт-Найлза сгорал от стыда и злости целую неделю.