Пляска фэйри. Сказки сумеречного мира - Нил Гейман, Холли Блэк, Чарльз де Линт, Келли Линк, Танит Ли, Билл Конгрив, Брюс Гласско, Грегори Магуайр, Грегори Фрост, Делия Шерман, Джеффри Форд, Кэтрин Вас, Нина Кирики Хоффман, Нэн Фрай, Патриция Маккиллип, Стив Берман, Хироми Гото, Э. М. Делламоника, Эллен Стейбер, Эмма Булл (2004)

– Пошли, – сказал Алан Зуб. – Надо отвести тебя домой. Ты нужен маме.

– То есть искать… надежды нет?

Алан спал с лица. Он и сам-то сейчас выглядел не особенно взрослым.

– Может, и есть… но лучше предоставить все полиции.

– Но вы же сказали…

– Я знаю. Но судя по архивным записям, никто из них так никогда и не вернулся. Даже тел не нашли.

– Если только они не пришли потом сами – много столетий спустя, как Солдат.

Из леса раздался голос. Джек и Алан так и подпрыгнули.

– Пробил час новой луны, – сказал Солдат. – На холм высочайший идемте. Молчанье храните.

Он показался из тени деревьев – ликом святой и светлый, будто вырезанный на надгробии рыцарь. Время и память изменили его речь, и сам он тоже изменился, представ перед ними могучим, почти неодолимым.

* * *

Взбираться на холм оказалось нелегко. Скальные выступы, буки и бузина то и дело заступали дорогу. Все склоны укрывала длинная перепутанная трава. Далеко позади золотое солнце тонуло в пейзаже, унося с собой свет.

– Узрите, – сказал Солдат. – Она взошла.

Над вершиной холма возник месяц, еще совсем бледный в лучах заката.

Останки форта под ним словно вырастали из самой скальной породы.

– Там сокрыт вход в их царство, – закончил Солдат.

– Да, – кивнул Алан, – говорят, что он прямо под этим холмом. Вот почему у римлян здесь не заладилось, так что им даже пришлось привести друидов – неслыханное дело. Они обычно не слишком дружили. Это друиды придумали установить камень Брид – римские-то солдаты все больше Митре поклонялись. Да только не здесь.

Алан среди них троих казался ученым, а Солдат – безумцем. Кто же Джек? Он даже не понимал, зачем они сюда пришли… но зов был очень силен.

Может, Им нравится, когда кто-нибудь видит, на что Они способны, как Они прекрасны, как умны…

Ночь выжала из мира последний лучик солнца; они как раз выбрались на вершину. С Джека и Алана пот катил градом – а с Солдата нет, хоть он и выглядел раза в три старше Алана. Меркнущий свет уже стал настоящей тьмой. От камней, деревьев, от самого неба, казалось, по траве покатились тени. Луна стала лишь еще ярче – ослепительная прореха во мгле.

Впереди высились щербатые римские стены. Время и ночь лишили их очертания всякой формы и логики. Фрагмент арки парил над головой, а за ним расстилался поросший травой двор, судя по всему, недавно пощипанный овцами. Ниже по склону Джек разглядел бесформенный камень.

– Вот он, – выдохнул Алан. – Тот самый камень. Алтарь.

– Сюда они всегда придут, – тихо промолвил Солдат, – похвастаться победой Камню, трофеи обретя. Да будет милость Божья с нами! Вот и они.

Джек вперился во тьму; волоски встали дыбом у него на руках и на шее.

Сквозь текучие тени проступало что-то бледное и сияющее…

Теперь он видел их.

Благородных…

Эльфийское племя.

Считать он даже не пытался, но, кажется, их было четырнадцать – по числу лет Люси. И да, они были прекрасны. Кожа – как жемчуг, волосы – как озаренные луной облака. Некоторые очевидно были мужчинами, другие женщинами, но одевались все одинаково – во что-то туманное, обегающее тонкое тело, но в то же время струящееся… и драгоценности были на них – ничего подобного он в жизни не видел и даже представить себе не мог – с огромными слезами света внутри. При них были кинжалы и мечи из какого-то серебристого металла, что не мог быть сталью. И пока Джек глядел, зачарованный, среди сияющих фигур показалась Люси – волосы ее украшали цветы, как у них.

Он хотел закричать, окликнуть ее. Благородные вокруг улыбались и смеялись, и она с ними. Смех, словно серебряные колокольчики и серебряные же клинки…

Разум Джека вопил в темнице парализованного тела, но двинуться он не мог – и Алан, кажется, тоже.

А Благородные меж тем пустились в торжественный пляс по холму. Минуя алтарь, они кланялись, и поклоны их были полны изысканнейшей издевки.