Проклятие семьи Грин - Стивен Ван Дайн (1928)

– И вы не слышали, чтобы где-то скрипнула дверь?

– Нет, в доме все было тихо.

– Тем не менее вы были уверены, что в комнате кто-то есть. Почему?

– Не знаю… Наверное, что-то мне подсказало.

– Вот именно! Подумайте еще раз. – Вэнс слегка придвинулся к измученной девушке. – Быть может, легкое дыхание или дуновение воздуха, когда этот человек приблизился к кровати? Едва уловимый аромат духов?

Она наморщилась, силясь восстановить в памяти причину своего панического страха.

– Не могу… Нет, не помню. Я так перепугалась…

– Если бы нам только понять, отчего! – Вэнс бросил взгляд на доктора, и тот понимающе кивнул.

– Очевидно, какой-то раздражитель, который сознание не зафиксировало.

– Мисс Грин, вам не показалось, что вы знаете этого человека? – продолжал Вэнс. – Это был кто-то знакомый?

– Не могу сказать точно.

– Когда вы бросились от преступника к окну, вы не узнали шаги?

– Нет! – Ее голос впервые зазвучал категорично. – Это были просто шаги, мягкие, как бы скользящие.

– В темноте, разумеется, любой мог бы так идти. Или человек в тапках…

– Всего несколько шагов, а потом этот ужасный звук и жжение.

Вэнс помолчал.

– Сделайте усилие, вспомните шаги. Точнее, вспомните свое ощущение. Мужские они или женские?

Девушка еще сильнее побледнела и испуганно посмотрела вокруг.

Я заметил ее учащенное дыхание. Она дважды порывалась заговорить, но останавливалась и наконец произнесла низким дрожащим голосом:

– Я не знаю. Не имею ни малейшего представления.

Сибелла вдруг коротко рассмеялась, и все изумленно обернулись на этот нервный саркастический смех. Подбоченившись, красная, Сибелла неподвижно стояла у изножья кровати.

– Ну давай, скажи им, что это была я! – язвительно потребовала она. – Ты же этого хочешь! Что, рыдающая кошечка, не хватает смелости нагло врать?

Ада перестала дышать и придвинулась к доктору, который бросил на Сибеллу резкий предостерегающий взгляд. Неловкое молчание прервал Честер:

– Придержи язык, Сиб!

Сибелла пожала плечами и отошла к окну. Вэнс как ни в чем не бывало продолжил беседу:

– Еще кое-что, мисс Грин. Вы двинулись в темноте к выключателю, и до вас кто-то дотронулся. Где вы находились?

– Примерно на полпути к двери.

– Вы сказали, что вас коснулась рука. Коснулась как? Вас оттолкнули или, наоборот, постарались схватить?

Она покачала головой.

– Не совсем. Как же объяснить… Я на нее наткнулась. Будто кто-то протянул ее в мою сторону.

– А рука большая или маленькая? Сильная или слабая?

Снова воцарилось молчание. Тяжело дыша, Ада испуганно покосилась на Сибеллу, которая разглядывала черные качающиеся ветви деревьев за окном.

– Я не знаю. Говорю же, не знаю! – сдавленно воскликнула она с мукой в голосе. – Я не обратила внимания. Это было так неожиданно. Так ужасно.

– И все-таки у вас было определенное ощущение, – продолжал Вэнс настойчиво. – Женская рука или мужская?

Сибелла быстрыми шагами вернулась к кровати. Ее щеки были мертвенно бледны, глаза горели. Секунду она смотрела на страдающую девушку, а затем решительно обернулась к Вэнсу.

– Внизу вы спрашивали, кто мог это сделать. Я тогда промолчала, а теперь скажу. Я вам скажу, кто убийца! – Она мотнула головой в сторону кровати и трясущейся рукой указала на лежавшую в ней фигуру. – Вот ваш убийца! Эта слезливая приживалка, ангел во плоти. Змея подколодная!

Обвинение было столь невероятным, столь внезапным, что какое-то время все молчали. С губ Ады сорвался стон, и она в отчаянии судорожно вцепилась доктору в руку.

– Сибелла! Как ты можешь!

Вонблон гневно выпрямился и хотел что-то сказать, но Сибелла уже продолжала свою ошеломляющую сбивчивую обвинительную речь: