Соломон Крид. Искупление - Саймон Тойн (2015)

«Вы все можете сдохнуть и сгореть в аду.

Вот это вы можете сделать для Холли Коронадо».

10

– Как он умер? – спросил Соломон, заставляя голос звучать спокойно, но едва сдерживая убийственную ярость.

Отчаяние было физически ощутимым, бушующим внутри ураганом, валуном, придавившим душу. И еще горше было от того, что привязан, заперт внутри жестяной коробки.

– Разбился на машине, – ответил коп, все еще глядя в боковое окно на склоны гор. – Он ехал поздней ночью и то ли заснул за рулем, то ли резко свернул, объезжая что-то, – и угодил в ущелье. Ударился головой, проломил череп. Когда Джима нашли, он был уже мертв.

Соломон подумал, что именно этот Морган и нашел Джеймса Коронадо уже мертвым.

За окном виднелся город: обломки изгороди среди пустыни, убогие лачуги с ржавой жестяной крышей или без крыши вообще. Все незнакомое.

– Где все люди?

– А-а, это старые шахтерские дома, – объяснил Морган. – Думаю, их сохранили атмосферы ради. Чтобы туристы прониклись, перед тем как попадут на Мэйн-стрит. Сейчас большинство горожан живет в центре.

Мимо пронесся указатель с надписью большими старомодными буквами, гласившей, что путешественники въезжают в «Историческую часть города Искупление». И все вдруг оживилось. Аккуратными рядами потянулись пастельных цветов домики за выкрашенными в белое штакетными изгородями, прилично мощенные улицы. В тени тополя Соломон заметил фургон «Уэллс Фарго». Лошади были привязаны за вожжи к деревянному брусу, идущему вдоль корыта с водой, которую доставлял древний с виду насос. Животные пугливо озирались, чуя дым пожара и желая поскорее убежать. Соломон понимал их. Ему тоже хотелось бежать прочь от огня, прочь от этого города и странного чувства долга перед умершим человеком.

– У Джеймса Коронадо была семья? – спросил Соломон.

– Холли, – ответила Глория, прикрепляя пластырь на обожженное плечо. – Жена.

– Холли Коронадо. Может, мне стоило бы поговорить с ней?

– Не слишком хорошая идея. – Морган покачал головой.

– Почему?

– Холли только что похоронила мужа. Мне кажется, она хочет, чтобы ее оставили в покое.

– Она может знать, кто я.

Морган поерзал, словно сиденье вдруг сделалось неудобным.

– В такое время лучше оставить ее одну.

– Странный обычай – оставлять людей одних в то время, когда они особенно нуждаются в поддержке. Вам так не кажется? Если ее муж знал меня, возможно, знает и она. И вероятно, обрадуется, увидев старого друга.

– Если хотите, я могу запустить проверку на ваше имя, – предложил шеф полиции, доставая из кармана телефон. – Посмотрим, что всплывет.

Интересно, отчего Морган так не хочет, чтобы лишившийся памяти незнакомец говорил с вдовой? Тогда тем более стоит с ней встретиться. Соломон наблюдал, как полицейский набрал номер и равнодушно уставился на каталку, ожидая ответа.

– Эй, Роллинс, это Морган. Запусти-ка на проверку имя. Соломон Крид.

Он глянул на книгу, проверяя, как пишется имя, и снова воззрился на каталку.

– Он шести футов росту, лет двадцати пяти – тридцати, европеоид – и по-настоящему белый. То есть белая кожа, белые волосы.

Морган кивнул.

– Да, как у альбиноса.

Последнее слово он почти выплюнул, потянул, как если бы выговаривал «ниг-гер».

– Нет, я подожду. Пропусти через НЦКИ – может, выловишь что-нибудь.

У Соломона неприятно засосало под ложечкой. НЦКИ – это Национальный центр криминальной информации. Морган проверял, не находится ли странный гость в текущем розыске и нет ли у него судимостей. А раз Соломон знал, что такое НЦКИ, – значит мог и находиться в его базе данных.