Путешествия по Африке - Василий Васильевич Юнкер (2010)

Последующие несколько дней путешествия от Бомоканди к Бакангаи мы двигались на юг, с небольшими отклонениями. Вскоре после выступления мы прошли мимо хижин Базингебанно через область амезима и прибыли в поселение Нгимги-мы. Оттуда на юг расстилается безлюдная пустыня, и носильщикам пришлось сначала добывать себе необходимый провиант, из-за чего дальнейшее путешествие задержалось на несколько часов. Расположенная на юге амезима холмистая страна образует водораздел между реками, впадающими в Уэле-Макуа, и реками, текущими к его южному притоку Бомоканди. Этот водораздел достигает наибольшей величины в находящейся в одном часе пути на восток горной цепи Бонготу, тянущейся с юга-юго-востока на север-северо-запад. Первой рекой, текущей в Бомоканди, является Гадзи, шириной в десять шагов. На следующий день мне снова пришлось пересечь ее там, где она течет на юго-запад. Все мелкие речки впадают в нее; на первой половине марша они впадали с востока, во второй — с запада.

Сама дорога от абармбо до Бакангаи была столь мало исхожена, что она часто была почти незаметна в траве, превышавшей человеческий рост. Нам легче было идти по лесам, которые стали встречаться все чаще и чаще, по мере того как расширялись прибрежные леса маленьких речек. Мы раскинули ночной лагерь в лесной тьме. Правда, ленивых носильщиков нельзя было заставить соорудить хижину, но дождя почти не приходилось ожидать, и я устроился, как только можно было, под листвой могучих деревьев.

Месяц находился во второй четверти, и его лучи местами прорывались сквозь более тонкие места величественного лесного святилища, оглашавшегося криками моих людей. Я был настроен весело и в хорошем настроении поел простой ужин, кисру с курицей и корнями маниока. Затем с наслаждением выкурил сигару и механически сосчитал число весело пылающих костров, тогда как мои мысли уже поспешили к долгожданной цели. Но вскоре шутки и смех умолкли, усталость почти сразу превратилась во всеобщий сон.

Лишь я не мог уснуть; появились признаки лихорадки. Я уж много дней не принимал хинина, и это теперь сказалось. Стуча зубами, лежал я под шерстяным одеялом. Потом за холодом последовал жар, и только потом меня внезапно усыпил тихий однотонный шепот ветра в листве, я впал в легкий сон, в котором возбужденная фантазия совсем не желала легко успокоиться. И это полуспокойствие длилось недолго, потому что меня внезапно разбудил сильный шум и треск. Деревья качались под ветром, надвигалась буря. Все выглядело достаточно мрачно. Приближались черные массы облаков, закрывая лунный свет. Все, что от него оставалось, бледнело под ярким освещением южного неба, которое блистало над близкой опушкой подобно морю огня. Вдали вспыхнул опустошительный степной пожар.