Мутные воды Меконга - Карин Мюллер (2010)

– Мне надо тебе кое-что сказать, – с несчастным видом произнес он. – Всю ночь не спал и думал, как это преподнести. – У него были гладкие ладони без мозолей, но загрубевшие костяшки пальцев от тяжелой работы в прошлом. Он замялся, а потом выпалил: – Я не смогу поехать с тобой на велосипеде. Мы с семьей скоро должны переехать в Америку, по программе «Организованное переселение». Документы готовы, и мы ждем только одного – билетов. Я должен остаться в Сайгоне и ждать, пока меня вызовут. Ты могла бы выезжать по утрам и возвращаться вечером… на мотоцикле.

Он замолк.

Мое сердце упало. Я рассчитывала на что-то большее, чем однодневные экскурсии. Я деликатно намекнула, что, может быть, есть и другие объяснения. Возможно, его жена сомневается – отпускать ли мужа с какой-то иностранкой? Или дело в том, что Таму сорок шесть – вполне справедливо, уже не тот возраст, чтобы путешествовать на подержанном велосипеде. Или мое первоначальное предложение гонорара и оплаты расходов оказалось маловато?

Он негодующе покачал головой:

– У меня нет официальной аккредитации гида. Однажды меня уже арестовали за то, что я сопровождал иностранца в сельской местности.

Еще один арест на нынешней стадии иммиграционного процесса мог иметь катастрофические последствия. Достаточно одного звонка местного начальника полиции в нужный департамент, и Там потеряет свое место в списке одним росчерком пера.

– Но я дал слово тебе помочь, – поспешно добавил он. – Просто я не знаю других проводников, которым бы доверял так же, как себе.

И тем не менее он пообещал, что постарается найти мне официального гида, который смог бы раздобыть необходимые бумаги. Человека постарше, семейного и честного. Вероятно, разрешение удастся оформить в течение нескольких недель.

Там быстро ушел. И я вслед за ним, с сумбурными от уныния мыслями, чтобы бесцельно слоняться по загазованным улицам моего негостеприимного нового дома. Удастся ли мне когда-нибудь вырваться из цепких клешней этого города и побродить по пышным зеленым просторам моих снов? Ноги несли меня через мосты, наводненные воловьими повозками, велорикшами, женщинами, бредущими под двойным грузом бамбуковых корзин, водруженных на одно плечо, как весы богини правосудия. Вдоль берега реки, под длинными тонкими сваями лачуги плавал мусор. Чей-то ребенок взглянул на меня и помахал из надежного укрытия отцовских рук.

Я побрела вдоль берега, пока не наткнулась на указатель «Сайгонский рынок экзотических зверей». За табличкой виднелись унылое приземистое складское помещение и клетки, кишащие воробьишками и змеями, зелеными, как свежезасеянный рис. Вход в здание с низкой крышей зиял, как раскрытая пасть, мрачно и неприветливо.

Стены из рифленого железа вибрировали от криков птиц и зверей, радостного щебета дроздов и отчаянного мяуканья новорожденного детеныша, брошенного в клетку к полувзрослой виверре[3]. Бок о бок с бутылками, хранившими свернувшихся кольцом змей, утопленных в виски, с присосок свисали сушеные медвежьи желчные пузыри. Стеклянные витрины демонстрировали летучих драконов, окоченевших и похожих на фанерных воздушных змеев, и мешочки с частями тел животных: зубами, костями, кусочками кожи, ушей и внутренностей, суливших излечение от любых болезней – от артрита до импотенции. Одну стену украшала пятнистая шкура леопарда; его рот был выкрашен в огненно-красный цвет, глаза казались огромными и свирепыми.