Принцесса викингов - Вилар Симона (1996)

Больше из его речи нельзя было разобрать ни слова, такой хохот поднялся вокруг. Те, кому только сейчас объяснили, в чем дело, едва не падали в снег. Даже Атли не удержался от улыбки, но тотчас стал серьезен:

– Надо найти его. Как бы он с перепугу не повредился разумом и не натворил глупостей.

Были посланы люди на поиски. Стражники у ворот сообщили, что Ролло верхом на Гладе выехал из города и понесся в сторону священной рощи.

Эмма вместе со всеми бросилась бежать в сторону скандинавского капища. Задыхаясь от смеха, увязая в глубоком снегу, она испытывала злое удовлетворение. Он не хочет замечать ее – что ж, взамен она сделала его посмешищем всего Байе.

Достигнув рощи, она замедлила шаги. Ей не хотелось вступать под ее сень не только из-за покачивающихся на ветвях жертвенных туш. Она все еще продолжала смеяться, но это был уже другой смех. При мысли о том, как разгневается Ролло, узнав, что это ее план, ей вдруг стало не по себе. Он так горд, так уверен в себе, а тут угодил в ловушку, как деревенский простак. Она невольно поежилась, поймав встревоженный взгляд Бьерна. Скальд попытался подбодрить ее:

– Ничего страшного, даже Одину приходилось терпеть проделки своих асов.

Эмма независимо тряхнула головой, откидывая с лица разметавшиеся волосы.

– Не забудь указать на меня, Серебряный Плащ.

– Значит, ты не боишься?

Эмма в ответ лишь расхохоталась.

Наконец из священной рощи вернулась Ингрид и поведала, что они нашли Ролло полулежащим, упершись лбом в алтарь, а старый годи, принеся в жертву богам петуха, молит за конунга богов, творя над ним знаки самых могущественных рун.

Эмма улыбнулась, но Ингрид было не до смеха.

– Конунг едва не прикончил Бьерна, когда тот все открыл ему. Если бы мой отец и другие викинги не растащили их… О, великая Фригг, я едва не сорвала голос, крича, что все это подстроил не Серебряный Плащ, а ты.

Но Эмма уже не слушала ее. Из-за деревьев показался темный силуэт Ролло. Остановившись, он вгляделся в нее. Лицо его казалось почти спокойным, но Эмма знала, какая ярость скрывается за этим спокойствием. Ей понадобилось все ее мужество, чтобы справиться со страхом и крикнуть со смехом:

– Ну что, Левша, спасли ли боги твою голову?

Продолжая смеяться, она стала отступать, путаясь в полах плаща, Ролло же двигался через заснеженное поле, как драккар по волнам, не замечая, что по колено увязает в снегу. Он был все так же спокоен, но когда из-за деревьев появился Бьерн и окликнул его, он, не оборачиваясь, оттолкнул его левой рукой с такой силой, что скальд покатился по склону.

В Эмму же словно бес вселился. И хотя ей было так жутко, что у нее темнело в глазах, она оглядывалась и хохотала, дразня Ролло, пока он не кинулся к ней.

Теперь она бежала со всех ног, подхватив полы плаща. Бежать было тяжело, она задыхалась и только теперь поняла, что двигается не в сторону частоколов города, а к темному ельнику. Но поворачивать было уже поздно.

Она пересекла болотце в низине. Сухой камыш с треском ломался, когда она пробиралась через него, оскальзываясь на корке льда и взвизгивая. Здесь, в низине, она потеряла Ролло из виду и немного замедлила шаги.

Вскоре она оказалась у незамерзающего источника с каменным надгробием и прямо перед ним опустилась на колени. Безумное веселье все еще не покидало ее.

– О святой Сульпис, спаси меня, укроти его гнев!