Агнесса Сорель – повелительница красоты - Принцесса Кентская (2014)

Her Royal Highness Princess Michael of Kent

Agnes Sorel Mistress Of Beauty

© Марина Тогобецкая, перевод, 2017

© ООО «Издательство АСТ», издание на русском языке, 2017

© HRH Princess Michael of Kent 2014

Моей дочери Элле, которая унаследовала красоту, элегантность и ум Агнессы Сорель

Глава 1

Королева четырех королевств мертва.

Слабые лучи солнца, пробивающиеся сквозь оконное стекло, ложатся на лицо Иоланды Арагонской, герцогини Анжуйской, королевы Сицилии, чей катафалк выставлен в часовне величественного собора в шато Анжер, главном из ее суверенных владений. Катафалк открыт, чтобы все желающие могли подойти и отдать ей последние почести. Снаружи идет снег – он мягко и тихо ложится на землю, устилая ее белым чистым покрывалом. А ведь до сегодняшнего дня, до 24 ноября 1442 года от Рождества Христова, зима не особенно торопилась в эту часть северо-западной Франции.

Так и не успевший повидать мать перед ее смертью, Рене, ее второй сын и наследник, стоит на коленях у катафалка, до самого пола задрапированного черным бархатом с идущей вниз и наискосок лентой, на которой вышит королевский герб Анжу. Наконец-то сын, которого она обожала, может не скрывать свою скорбь и чувство вины за то, что причинил ей так много боли. «Не дай мне умереть, не увидев твоего лица хотя бы еще раз!» – просила она его, когда обнимала на прощание. Это было единственное, чего она хотела – просто увидеть его еще один, последний раз. С разрывающимся от горя сердцем он вспоминает мольбу, застывшую в ее глубоких синих глазах, которые теперь закрылись навеки.

Агнесса Сорель, красивая двадцатилетняя фрейлина из свиты Изабеллы Лотарингской, жены Рене, входит в часовню. Заметив, что хозяин плачет, стоя на коленях, девушка прячется в углу, стараясь держаться в тени. Его мать, с головы до ног укутанная в белоснежный шелковый саван, так спокойно лежит на катафалке, держа в сложенных на груди руках четки, словно безмятежно спит. Она выглядит сейчас такой же прекрасной, какой с самого детства помнил ее сын: ее всегда отличали достоинство и сила духа, а еще нежность, тепло, чуткость и надежность.

Поднимаясь с колен, Рене бросает взгляд в сторону Агнессы. Вытерев глаза, он дает ей знак следовать за ним, выходя из часовни.

– С возвращением, сир, – произносит она, опуская глаза и приседая в реверансе.

– Присядь рядом со мной, дитя, – велит он. – Расскажи мне о последних днях моей матери. Я уехал в Неаполь год назад – а ты оставалась при ней, я знаю.

Девушка идет за ним, немного отступив назад, и садится на скамью под окном, явно чувствуя неловкость, что сидит в его присутствии.

– Итак, что она говорила обо мне, когда услышала, что я в Марселе? – спрашивает он почти грубо, терзаемый чувством вины. Рене всегда считал Агнессу Сорель самой благовоспитанной из всех фрейлин своей жены, а теперь может убедиться, что она расцвела и стала еще и настоящей красавицей.

Агнесса, которая в обществе хозяина-герцога чувствует себя явно неловко, решает утаить правду.

– Сир, она испытала огромное облегчение, когда узнала, что вы благополучно прибыли в Марсель, – говорит она мягко, не отрывая взгляда от сложенных на коленях ладоней.

– Моя дорогая Агнесса, я знаю тебя большую часть твоей жизни. И хочу, чтобы ты сказала мне то, что не скажут другие. Насколько сильно она была расстроена, что я не приехал сразу? Что она сказала, когда узнала, что я лишился трона – после всех тех жертв, на которые она пошла ради меня? Возмущалась ли она, что я так долго не еду? Что я остановился в Пизе, чтобы посмотреть Флоренцию? Расстраивалась она или сердилась, что я поставил свою любовь к искусству выше нее? О, я должен был приехать сразу, должен был.