Панихида по создателю. Остановите печать! (сборник) - Майкл Иннес (1938)

Эплби стоял у лестницы жилого дома «Кэролайн-сайд». Поскольку сомнений в этом быть не могло, он начал подниматься. При этом он не планировал какой-либо разговор; в столь необычных и непредсказуемых обстоятельствах лучше всего импровизировать в расчете на вдохновение. Но он не поленился вновь пройтись по ветвям семейного древа, изображенного Боулзом. Почтенная леди, которой он собирался нанести визит, была вдовой Тимоти Элиота и матерью трех сыновей, уже умерших и выпавших из общей картины. Старшим братом Тимоти приходился сэр Герберт, лишивший наследства своего сына – уже знакомого Эплби сэра Руперта. Его младшие братья стали отцами мистера Элиота и Арчи соответственно. А эта глубоко пожилая дама, его вдова, какое-то время жила в Раст-Холле. Быть может, как раз в тот период, когда Руперт и мистер Элиот мальчиками воспитывались там вместе. Она, несомненно, отлично знала историю семьи, но рассматривала ее в мрачном свете.

Предаваясь подобным размышлениям, Эплби очутился на такой темной лестничной площадке, что даже мысли миссис Элиот едва ли могли оказаться чернее. Балочные перекрытия крыши над головой обозначали конец подъема. Убежище старой леди должно было располагаться где-то здесь. От площадки расходились в стороны коридоры, дальний конец каждого из которых терялся во тьме. Эплби попытался включить свет, но после тщетных стараний найти выключатель понял, что простейшие удобства Раст-Холла до сих пор не проникли в это расположенное по соседству от него гнездо. Он прошел до середины одного из коридоров и прислушался в надежде обнаружить ту самую миссис Дженкинс, о которой упоминал Боулз, чтобы она представила его своей хозяйке. Не услышав ни звука, он прошел дальше по коридору, выбрал наугад одну из дверей и снова напряг слух. В работе сыщика полиции моменты неудобства и растерянности случаются не так уж редко: едва Эплби приник к двери, чтобы лучше слышать, как та открылась, и он оказался нос к носу с Рупертом Элиотом.

– Вы кто такой, черт побери? – грубо спросил тот хриплым голосом. – Один из гостей моего кузена или вас прислали по поводу канализации?

– Боюсь, верен первый из вариантов.

Руперт, по всей видимости, решил, что человек, ответивший ему подобным образом, заслуживает внимания, сделал шаг назад, чтобы не застить свет, и только потом узнал Эплби.

– Проклятие, сэр! Как я полагаю, вы шпионили за мной? Отличное занятие вы нашли для себя, ничего не скажешь, в то время как в Расте нам всем нужна защита от взломщиков, злодеев и негодяев. Но, впрочем, заходите, раз уж явились, и осмотритесь по сторонам.

Он отошел, пропуская Эплби.

– Только, пожалуйста, не подумайте, что я хотел вас чем-то обидеть. Как человек вполне светский, вы должны понимать, что здесь нет ничего личного. И если позволите высказать свое мнение, то в данный момент я предпочел бы обменять весь скот Ричарда на взвод констеблей. Но, кстати, вы же сам полицейский, верно?

– Кстати или нет, но так и есть. Я, вне всякого сомнения, служу в полиции.

Руперт освободил один из стульев от лежавших на нем мелких инструментов – комната, на первый взгляд, представляла собой нечто вроде мастерской.

– Присаживайтесь.

Сам он пристроил свою долговязую, но не лишенную известной грации фигуру на скамью и посмотрел на гостя с откровенным и дерзким вызовом.

– Не могу сказать, что мне понятен ваш тип полисмена. Хотя я ни от кого не скрываю своего знакомства с силами правопорядка сразу нескольких государств.

– Вы интересуетесь криминалистикой, сэр Руперт?

Руперт разразился лающим смехом, то есть, как подумал Эплби, издал как раз те звуки, которые, по расхожему мнению, и должны были издавать обладавшие холерическим темпераментом баронеты.