Дневник пани Ганки - Тадеуш Доленга-Мостович (2018)

Я нисколько такого не ожидала и пыталась сопротивляться:

– Но, дядя, мне вовсе не нужны сейчас деньги. Это совсем не важно…

– Нет-нет, – упирался он. – Важнее некуда. Если бы не то, что в приемном пункте надо называть фамилию получателя, я бы отослал их тебе почтой в Холдов.

– Должно быть, вам, дядя, в последнее время везло, – заметила я, пряча деньги в сумочку.

– Да, милая. Как видно, одно твое присутствие в Варшаве приносит удачу в игре с Тото. Я его обставил на изрядную сумму. Тото и его друзей. А они люди состоятельные.

И только сейчас я вспомнила о Тото. Даже сама удивилась, что могла так надолго забыть о нем. Надо бы задуматься над этим. Собственно говоря, Тото скучный. О чем с ним можно говорить?.. Интересуется он делами, к которым я, скажем прямо, равнодушна. Забавным бывает, лишь когда я притворяюсь отстраненной, задумчивой или когда я занята кем-то другим. Тогда только он становится чуточку живее. Но одно достоинство у него несомненное: широта. Год назад, когда мы были с Яцеком в Таормине и я написала Тото, что тоскую по Блумсу (тогда еще любимый мой Блумс был живым), Тото за день взял паспорт, визы и привез мне Блумса самолетом. Он, который не терпит собаку даже в машине! Везти его из Варшавы аж на Сицилию. И не забыл о трубочках с кремом. Да, у него точно есть свои достоинства. Но нет нужды скрывать от самой себя, что он мне отчасти надоел. В тот момент, в Таормине, он понравился даже Яцеку, который уже привык к проявлениям обожествления по отношению ко мне со стороны многих мужчин. Помню, как он мне тогда сказал:

– Я полагал, он только заигрывает с тобой, но теперь думаю, тут более глубокое чувство. А я не ожидал, что он сподобится на глубокие чувства.

Я ответила коротко:

– В отличие от меня.

Это успокоило Яцека. Он с серьезным видом поцеловал мне руку, промолвив:

– Я всегда верил в твой инстинкт и в твой хороший вкус.

Поскольку Тото тогда в тот же вечер выехал в Варшаву, больше мы об этом не говорили. Но это был широкий жест. Правда, с Блумсом на обратном пути было множество хлопот. Он пропал в Неаполе, и Яцеку пришлось целый день искать его. В результате мы опоздали на поезд. В Венеции дурашка прыгнул в воду за какой-то чайкой, а поскольку как раз подплывал вапоретто[33] и я боялась, что тот его переедет, Яцек и один господин из тамошнего консульства прыгнули в канал, спасая собаку.

Это был рыцарский поступок с их стороны. Я жалела лишь о том, что на берегу собралась толпа и глупо смеялась над нами. Правда, оба они и в самом деле выглядели довольно забавно в своей мокрой одежде. Все закончилось хорошо, и все то путешествие, включая хлопоты, устроенные Блумсом, оставили бы лишь приятные воспоминания, если бы не дурное настроение Яцека. Правда, он ничего мне не сказал, но я догадывалась, что его снова начала одолевать ревность к Тото. По этой-то причине он даже к Блумсу стал относиться без симпатии, а когда Тото встретил его на варшавском вокзале, Яцек поздоровался с такой холодной вежливостью, что Тото даже удивился.

Я решила не сообщать ему о своем возвращении из Холдова. Увы, случилась досадная неожиданность: когда позвонила Роберту, ответила горничная и сказала мне: пан вот уже два дня не в Варшаве. Кажется, во Львове, но она точно не знает. Не знала также, и когда он вернется. Поскольку вечер у меня был свободен, мы отправились с Тото на ужин. А после в большой компании – к нему на бокал шампанского.

Уже среди ночи заявился Владек Бжеский и привел с собой двух танцовщиц, некогда выступавших в «Адрии», молодых и красивых венгерок, очень забавных. Те продемонстрировали нам несколько танцев, из тех, естественно, которые нельзя показывать в публичных местах. Было это достаточно неприлично, но весьма интересно. Туля нечеловечески напилась. Уперлась, что со старшей из этих девиц она станцует. Естественно, вышел из этого сущий кошмар. Мужчины от смеха чуть не лопались.