Одиссея капитана Блада. Остров сокровищ - Сабатини Рафаэль, Стивенсон Роберт Льюис (1987)

«Синко Льягас», к счастью для себя, держали язык за зубами.

Адмирал попрощался с Эстебаном нежно, а с Бладом церемонно:

– Весьма сожалею, что нам приходится расставаться с вами так скоро, дон Педро. Мне хотелось бы, чтобы вы провели больше времени на «Энкарнасионе».

– Мне, как всегда, не везет, – вежливо ответил Блад.

– Но льщу себя надеждой, что мы вскоре встретимся, кабальеро.

– Вы оказываете мне высокую честь, дон Мигель, –

церемонно ответил Блад. – Она превышает мои скромные заслуги.

Они спустились в шлюпку и, оставляя за собой огромный корабль, с гакаборта которого адмирал махал им рукой, услыхали пронзительный свисток боцмана, приказывающий команде занять свои места. Еще не дойдя до

«Синко Льягас», они увидели, что «Энкарнасион», подняв паруса и делая поворот оверштаг 48 , приспустил в знак прощания флаг и отсалютовал им пушечным выстрелом.

На борту «Синко Льягас» у кого-то (позже выяснилось, что у Хагторпа) хватило ума ответить тем же. Комедия заканчивалась, но финал ее был неожиданно окрашен мрачной краской.

Когда они поднялись на борт «Синко Льягас», их встретил Хагторп. Блад обратил внимание на какое-то застывшее, почти испуганное выражение его лица.

– Я вижу, что ты уже это заметил, – тихо сказал Блад.

Хагторп понимающе взглянул на него и тут же отбросил мелькнувшую в его мозгу мысль: капитан Блад явно не мог знать о том, что он хотел ему сказать.

– Дон Диего… – начал было Хагторп, но затем остановился и как-то странно посмотрел на Блада.

Дон Эстебан перехватил взгляды, какими обменялись

Хагторп и Блад, побледнел как полотно и бросился к ним.

– Вы не сдержали слова, собаки? Что вы сделали с отцом? – закричал он, а шестеро испанцев, стоявших позади него, громко зароптали.

– Мы не нарушали обещания, – решительно ответил

Хагторп, и ропот сразу умолк. – В этом не было никакой необходимости. Дон Диего умер еще до того, как вы подошли к «Энкарнасиону».

Питер Блад продолжал молчать.

48 Поворот оверштаг (морск.) – поворот парусного судна против линии ветра с одного курса на другой.

– Умер? – рыдая, спросил Эстебан. – Ты хочешь сказать, что вы убили его! Отчего он умер?

Хагторп посмотрел на юношу.

– Насколько я могу судить, – сказал он, – он умер от страха.

Услышав такой оскорбительный ответ, дон Эстебан влепил Хагторпу пощечину, и тот, конечно, ответил бы ему тем же, если бы Блад не стал меж ними и если бы его люди не схватили молодого испанца.

– Перестань, – сказал Блад. – Ты сам вызвал мальчишку на это, оскорбив его отца.

– Я думаю не об оскорблении, – ответил Хагторп, потирая щеку, – а о том, что произошло. Пойдем посмотрим.

– Мне нечего смотреть, – сказал Блад. – Он умер еще до того, как мы сошли с борта «Синко Льягас», и уже мертвый висел на веревках, когда я с ним разговаривал.

– Что вы говорите? – закричал Эстебан.

Блад печально взглянул на него, чуть-чуть улыбнулся и спокойно спросил:

– Ты сожалеешь о том, что не знал об этом раньше? Не так ли?

Эстебан недоверчиво смотрел на него широко открытыми глазами.

– Я вам не верю, – наконец сказал он.

– Это твое дело, но я врач и не могу ошибиться, когда вижу перед собой умершего.

Снова наступила пауза, и юноша медленно начал сознавать, что случилось.

– Знай я об этом раньше, ты уже висел бы на нок-рее

«Энкарнасиона»!

– Несомненно. Вот поэтому я сейчас и думаю о той выгоде, какую человек может извлечь из того, что знает он и чего не знают другие.

– Но ты еще будешь там болтаться! – бушевал Эспиноса-младший.