Одиссея капитана Блада. Остров сокровищ - Сабатини Рафаэль, Стивенсон Роберт Льюис (1987)

34 Плюмаж – украшение из страусовых или павлиньих перьев.

изумления, продолжал он. – Клянусь спасением души, это поразительно! Вернуть все деньги, захватить такой прекрасный корабль со всеми находящимися на нем богатствами! Это хотя бы частично возместит другие наши потери. Черт меня побери, но ты заслуживаешь хорошей награды за это.

– Полностью разделяю ваше мнение, полковник.

– Будь я проклят! Вы все заслуживаете хорошей награды и моей признательности.

– Разумеется, – заметил Блад. – Вопрос заключается в том, какую награду мы, по-вашему, заслужили и в чем будет заключаться ваша признательность.

Полковник Бишоп удивленно взглянул на него:

– Но это же ясно. Его превосходительство губернатор

Стид сообщит в Англию о вашем подвиге, и, возможно, вам снизят сроки заключения.

– О, великодушие короля нам хорошо известно! –

насмешливо заметил Натаниэль Хагторп, стоявший рядом, а в шеренге ссыльных повстанцев раздался смех.

Полковник Бишоп слегка поежился, впервые ощутив некоторое беспокойство.

Ему пришло в голову, что дело может повернуться совсем не так гладко.

– Кроме того, есть еще один вопрос, – продолжал

Блад. – Это вопрос о вашем обещании меня выпороть. В

этих делах, полковник, вы держите свое слово, чего нельзя сказать о других. Насколько я помню, вы заявили, что не оставите и дюйма целой кожи на моей спине.

Плантатор слабо махнул рукой с таким видом, будто слова Блада обидели его:

– Ну как можно вспоминать о таких пустяках после того, что вы совершили, дорогой доктор!

– Рад, что вы настроены так миролюбиво. Но я думаю, мне очень повезло. Ведь если бы испанцы появились не вчера, а сегодня, то сейчас я находился бы в таком же состоянии, как бедный Джереми Питт…

– Ну, к чему об этом сейчас говорить?

– Приходится, дорогой полковник. Вы причинили людям столько зла и столько жестокостей, что ради тех, кто может здесь оказаться после нас, я хочу, чтобы вы получили хороший урок, который остался бы у вас в памяти. В

кормовой рубке лежит сейчас Джереми, чью спину вы разукрасили во все цвета радуги. Бедняга проболеет не меньше месяца. И если бы не испанцы, то сейчас он, может быть, был бы уже на том свете, и там же мог бы оказаться и я… Но тут выступил вперед Хагторп, высокий, энергичный человек с резкими чертами привлекательного лица.

– Зачем вы тратите время на эту жирную свинью? –

удивленно спросил бывший офицер королевского военно-морского флота. – Выбросите его за борт, и дело с концом.

Глаза полковника вылезли из орбит.

– Что за чушь вы мелете?! – заревел он.

– Должен вам сказать, полковник, – перебил его Питер

Блад, – что вы очень счастливый человек, хотя даже и не догадываетесь, чему вы обязаны своим счастьем.

Вмешался еще один человек – загорелый, одноглазый

Волверстон, настроенный более воинственно, нежели его товарищ.

– Повесить его на нок-рее35! – сердито крикнул он, и несколько бывших невольников, стоявших в шеренге, охотно поддержали его предложение.

Полковник Бишоп задрожал. Блад повернулся. Лицо его было совершенно невозмутимо.

– Позволь, Волверстон, но командуешь судном все-таки не ты, а я, и я поступлю так, как найду нужным.

Так мы договаривались, и прошу об этом не забывать, –

сказал он громко, как бы обращаясь ко всей команде. – Я

хочу, чтобы полковнику Бишопу была сохранена жизнь.

Он нужен нам как заложник. Если же вы будете настаивать на том, чтобы его повесить, то вам придется повесить вместе с ним и меня.

Никто ему не ответил. Хагторп пожал плечами и криво улыбнулся. Блад продолжал: