Биг-Сур - Джек Керуак (1962)

Правда, в хижине Монсанто есть недостаток, например нет занавесок или сетки чтобы мухи днем не залетали, только ставни, и если в сырой туманный день оставить их открытыми – слишком холодно, а закроешь – темно, приходится жечь лампу средь бела дня – А больше в общем-то и нет недостатков – Все замечательно – И поначалу просто удивительно: только что гулял по вересковым полянам, прошел полмили – и вот уже дикое мглистое побережье, а надоест то и другое – сиди себе у ручья и мечтай над корягами – Так легко в лесу впадать в дрему и молиться местным духам: «Позвольте мне побыть здесь, я хочу только покоя» – и туманные вершины немо отвечают: ДА – И говорить себе (если вы вроде меня с теологическими замашками) (по крайней мере тогда, пока я не сошел с ума, у меня были такие замашки): «Бог, который есть всё, обладает глазом пробуждения, словно снится длинный сон о невыполнимой задаче, а просыпаешься – бац, нет задачи, все сделано и прошло» – И в потоке радости первых трех дней я уверенно говорю себе (не подозревая что случится со мной всего через три недели): «Хватит растрачивать себя, пора спокойно взирать на мир и даже наслаждаться им, сначала в лесу как сейчас, потом спокойно идти говорить с людьми, не бухать, не торчать, не бузить, не якшаться с битниками, пьяницами, торчками и так далее, не вопрошать себя: «О за что Господь терзает меня», вот что, быть одиночкой, путешествовать, разговаривать только с официантами, на самом деле, в Милане, в Париже, только с официантами, хватит этой добровольной муки… пора начать думать и наблюдать и сосредоточиться на том что через миллиарды лет вся земная поверхность какой мы ее сейчас знаем покроется ровным слоем ила… Ну, за большую одинокость» – «Вернуться в детство, грызть яблоки, читать катехизис – сидя на обочине, к дьяволу голливудские софиты» (это я вспомнил ужасный случай где-то год назад, как мне пришлось три раза репетировать чтение собственной прозы под жарким прожектором шоу Стива Аллена в студии Бербанка, сотня техников ждет когда же я начну, Стив Аллен выжидающе смотрит на меня перебирая клавиши, а я сижу на дурацком стульчике и не могу прочесть ни слова, «Мне не надо РЕПЕТИРОВАТЬ, ей-богу Стив!» – «Ну давай, нам просто нужен звук голоса, последний раз, а с генеральной репетиции я тебя отпущу» – а я сижу потею, ни слова целую минуту, наконец говорю: «Нет, не могу», – и отправляюсь на ту сторону улицы напиться) (но ко всеобщему изумлению вечером все отлично прочел, продюсеры удивлены, мы едем отметить это дело и мне даже выдают голливудскую старлетку, правда она оказалась занудой, пыталась читать мне свои стихи, а про любовь говорить отказывалась – ибо в Голливуде, ребята, за любовь надо денежки платить) – Теперь все эти замечательные длинные воспоминания, когда сидишь, лежишь или гуляешь неторопливо припоминая все детали жизни, обретают (как, должно быть, у Пруста в его запечатанной комнате) качество такого приятного внутреннего кино, которое сам себе показываешь по желанию, для дальнейшего изучения – И развлечения —

И я представляю себе что Бог в данный момент занимается тем же, крутит себе свое кино которое и есть мы.

И даже когда как-то ночью я, счастливый, поворачиваюсь на другой бок чтобы снова заснуть, а прямо по голове моей вдруг прошмыгивает крыса, это к лучшему, ибо тогда я беру раскладушку, поверх нее на обе перекладины кладу широкую доску чтобы не проваливаться в полотно, а на доску два спальника и сверху еще мой, и получается прекраснейшая в мире недоступная для крыс и полезная для спины кровать.