Уроки дыхания - Энн Тайлер (1988)

Мэйбл кивала, сочувствуя, а Айра думал, конечно, что Мэгги чрезмерно разоткровенничалась. Он молчал, но ерзал по своему табурету так, что все было ясно. Она решила не обращать на него внимания.

– Знаете, что дочь мне заявила на днях? Я приготовила на пробу запеканку с тунцом. Подала ее на ужин и спрашиваю: «Ну разве не объедение? Скажи честно». А Дэйзи и говорит… – Веки защипало от слез. Мэгги глубоко вздохнула. – Нет, сначала она просто сидела, долго-долго, и разглядывала меня, и лицо у нее было такое… зачарованное, а потом сказала: «Мам? А было в твоей жизни точно осознанное тобой мгновение, когда ты решила стать посредственностью?»

Мэгги хотела продолжить, но у нее задрожали губы. Она отложила чипсы и полезла в сумочку за «клинексами». Мэйбл сочувственно квохтала. Айра сказал:

– Ради бога, Мэгги.

– Простите, – попросила она Мэйбл. – На меня это так подействовало.

– Ну еще бы, – мягко отозвалась Мэйбл. И пододвинула кофе Мэгги поближе к ней. – Конечно, подействовало!

– Я ведь себя посредственностью не считаю, – пояснила Мэгги.

– И правильно! – воскликнула Мэйбл. – Вы скажите ей, милочка! Вы ей вот что скажите. Пусть она перестанет так думать. Знаете, что я сказала Бобби, моему старшему? Он тогда тоже тунца ел, надо же, какое совпадение. И заявил, что сыт по горло едой, в которой все перемешано. А я говорю, молодой человек, говорю, ты можешь просто встать из-за стола и покинуть этот дом. Покинь, раз уж ты об этом заговорил. Найди себе другой, говорю, и готовь там что хочешь, посмотрим, сможешь ли ты позволить себе кушать каждый вечер отборную телятину. И я это сказала на полном серьезе. Он думал, я просто языком мелю, но быстренько понял, что я не шучу. Я сложила все его вещи на капот его машины. И теперь он живет со своей девицей на другом краю города. А ведь не верил, что я и вправду могу выставить его из дома.

– Но в том-то и дело, я не хочу, чтобы она уезжала, – сказала Мэгги. – Мне хочется, чтобы она дома жила. Вот посмотрите на Джесси: он привел в наш дом свою жену и ребенка, и мне это понравилось! Айра считает Джесси неудачником. Говорит, что всю его жизнь погубил один-единственный приятель, но это же глупость. Дон Бернем всего-то и сказал Джесси, что он одаренный певец. Разве это значит – погубить жизнь? Вы возьмите мальчика вроде Джесси, учится он не блестяще, отец вечно твердит о его недостатках, возьмите и скажите ему, что есть одна область, в которой он может добиться огромных успехов, – думаете, он повернется к вам спиной и забудет ваши слова?

– Конечно, нет! – пылко ответила Мэйбл.

– Разумеется, нет. Он и начал петь в хард-рок группе. Школу бросил, набрал целую толпу поклонниц и в конце концов взял да и женился на одной из них, что же тут плохого? Привел ее жить к нам, потому что денег зарабатывал мало. Я прямо в восторг пришла. У них родилась такая прелестная малышка. А потом его жена и девочка уехали после одной ужасной сцены, снялись с места и уехали. Ничего особенного не случилось, они просто повздорили, но вы же знаете, чем это иногда оборачивается. Я сказала: «Айра, верни ее, она ушла из-за тебя». (Айра в той сцене очень даже участвовал, я его до сих пор за это виню.) Но Айра сказал – нет, пусть делает что хочет. Сказал – пусть продолжает в том же духе, пусть уходит, а я чувствовала, что она от меня эту малышку с мясом оторвала, оставила в моей душе рваную рану.

– Внуки, – сказала Мэйбл. – Я если начну о них говорить, так уж не остановлюсь.

Айра произнес:

– Вовсе не из желания сменить тему, но…

– Ах, Айра, – сказала ему Мэгги, – поезжай ты по Десятому, и хватит об этом.

Он смерил ее неторопливым ледяным взглядом. Мэгги уткнулась носом в «клинекс», она этот взгляд хорошо знала.

А он спросил у Мэйбл:

– Вам случалось бывать в Дир-Лике?

– Дир-Лик, – сказала Мэйбл. – Вроде слышала о таком.

– Я пытаюсь понять, где нам лучше съехать с Первого шоссе, чтобы попасть туда.