Юная Венера (сборник) - Мэтью Хьюз, Йен Макдональд, Майкл Даймонд Резник, Дэвид Брин, Стивен Лей, Аллен М. Стил, Гарт Никс, Гвинет Джонс, Джо Р. Лансдейл, Джо Холдеман, Леви Тидхар, Майкл Кассут, Пол Макоули, Тобиас С. Бакелл, Элизабет Бир, Элинор Арнасон Из серии: The Best Of. Фантастика, фэнтези, мистика (2015)

На нашей базе в центральной зоне планеты имелся шумовой пугач, производящий выстрелы примерно раз в минуту. Это позволяло держать некоторых обитателей джунглей на приличном расстоянии. Может, стоило применить здесь ту же тактику? Но она могла иметь и обратный эффект, привлекая жадных до плоти хищников.

Я сидел в шаттле возле открытого люка, прислушиваясь к джунглям и пытаясь вспомнить того молодого бесшабашного парня, которым я был тридцать лет назад. Что там – монстры-людоеды с желтыми клыками? Ерунда, дайте-ка мне ствол.

Теперь я бы сказал «дайте-ка мне» с бо́льшим удовольствием. Мы слишком рано стареем и слишком поздно умнеем, как говорила моя бабушка.

На краю поляны раздался шум. Я поднял оружие и понял, что не знаю, куда мне целиться. Нападение будет сверху или снизу? В любом случае я не был первоклассным стрелком.

Женщина, вышедшая из зарослей, была не полуголая, и это была не Глория. Она увидела меня и закричала. Я опустил винтовку.

– Извини! – Я махнул ей. – Давай на корабль! Там раненый монстр.

За ней вышли еще три девушки и во весь дух припустили к кораблю. Другие выбравшиеся из кустов ковыляли, словно зверь на пяти лапах. Глория прыгала на одной ноге, поддерживаемая с боков двумя женщинами. Я спрыгнул вниз, направив оружие в сторону леса.

– Что случилось?

Глория не ответила.

– Какая-то тварь укусила ее, – кто-то ответил за нее.

Глория, казалось, сейчас лишится сознания, белая, как снег, только колено было красным и распухшим с черными прожилками.

– Это гангрена? – прошептала одна из женщин. У нее был техасский акцент, и на ее форме было написано ее имя «Лэрэми». Лэрэми оказалась медиком, судя по нашивке с кадуцеем на ее блузе.

Я с сомнением покачал головой.

– Не знаю. – Гангрена для меня была просто словом, чем-то, что случается с людьми в старых романах. Рана Глории могла оказаться чем-то похуже, чем-то венерианским.

В романах выбор всегда делался между ампутацией и смертью.

– У меня есть диагностический прибор, – сказал я. – Но я не уверен, что он пережил аварийную посадку.

– В любом случае хорошо, что вы здесь, – отозвалась девушка маленького роста. Она была медсестрой, помощницей Лэрэми. – Давайте погрузим ее.

«Грузили» ее мы очень неуклюже. Я тащил сверху, а две женщины подталкивали снизу. Глория вскрикнула и отключилась, закатив глаза.

Лэрэми была достаточно высока, чтобы забраться в люк, и мы вместе мягко опустили Глорию на кровать возле диагностического аппарата. Она пощелкала выключателями на экранах, но они оставались темными, игнорируя ее усилия.

Прибор не подавал признаков жизни, даже когда его переключили на вспомогательный генератор. Разве что огоньки на передней панели стали немножко ярче. Видимо, прибору была нужна полная мощность, иначе он не работал.

Я достал из комплекта медикаментов неоморфин, но Лэрэми не дала мне вскрыть его.

– Не стоит, – резко сказала она, – ей уже вкололи две дозы. Не нужно усугублять.

Она пыталась раздеть раненую, но опухшая нога не позволяла спустить штанину. Я нашел в инструментах ножницы, но они едва могли разрéзать плотную ткань ее костюма, армированного прочной пластической нитью.

По очереди мы пытались разорвать ее костюм чуть ниже промежности, а затем продолжить разрез вниз, в сторону опухоли. Глория очнулась, со стоном мотая головой из стороны в сторону. Я пытался сказать что-нибудь успокаивающее, но она не слышала. Продолжая мычать сквозь зубы, она так стиснула мою руку, что хрустнули костяшки.

– Она борется с болезнью, от которой наши тела не имеют защиты, – сказала медсестра. – Я не знаю…

Глория вскрикнула, резко выгнулась назад и вдруг обмякла. Глаза закатились, и она затихла.

– Дерьмо, – тихо выругалась медсестра. Она прижала пальцы к горлу Глории. – Пульс есть. – Она снова хлопнула по аппарату, сильнее.