Остров фарисеев. Путь святого. Гротески (сборник) - Джон Голсуорси (1904)

Эдмунду Парамору было семьдесят лет. Среднего роста, с бронзовым, гладко выбритым лицом, он держался очень прямо; его седые шелковистые волосы были зачесаны набок и взбиты в виде кока над красивым, высоким лбом. Он стоял спиной к камину; в его манере держаться угадывались подвижность и легкость, свойственные людям, которые до старости не полнеют. В глазах его порою вспыхивал юношеский задор, хоть и видно было, что он немало пережил, а уголки рта неожиданно приподнимала улыбка. Комната была под стать хозяину – просторная, отнюдь не казенная и почти без мебели; вдоль стен не стояли несгораемые сейфы, на столе не высились груды бумаг; в единственном шкафу хранился полный комплект судебных отчетов, а на своде законов, в стакане с водой, красовалась одна-единственная пунцовая роза. Казалось, что владелец этой комнаты – человек рассудительно-великодушный, не мелочный, умеющий вникать в самую суть вещей, человек, перед улыбкой которого не могли выстоять мелкое шарлатанство и обман.

– А, Дик! Как здоровье матушки? – спросил он.

Шелтон ответил, что она вполне здорова.

– Скажи ей, что я все же решил продать ее восточные акции и вложить деньги в медь. Можешь передать, что это дело солидное.

Шелтон поморщился.

– Мама считает, что на свете нет несолидных дел, – сказал он.

Дядя устремил на него пытливый, пронизывающий взгляд своих страдальческих глаз, и легкая улыбка искривила его губы.

– Она неподражаема! – произнес он.

– Да, – повторил Шелтон, – она неподражаема.

Впрочем, перепродажа акций вовсе не интересовала его, дядя решал подобные дела так быстро и разумно, что Шелтону и в голову не пришло бы усомниться в его суждениях.

– Ну-с, займемся твоим контрактом.

Мистер Парамор трижды позвонил в колокольчик и в ожидании принялся ходить взад и вперед по кабинету.

– Принесите мне проект брачного контракта мистера Ричарда, – сказал он вошедшему рослому клерку, и тот через минуту вернулся, неся требуемый документ.

– Итак, Дик, – начал мистер Парамор, – насколько я понимаю, за невестой не значится никакого приданого. Почему?

– Я отказался от него, – ответил Шелтон, невольно смутившись.

Губы мистера Парамора дрогнули в легкой усмешке; он придвинул к себе бумагу, взял синий карандаш и, сжав руку Шелтона повыше локтя, принялся читать контракт пункт за пунктом. Шелтон, едва успевавший следить за быстрыми объяснениями старика, с облегчением вздохнул, когда тот внезапно остановился.

– Если ты умрешь и она снова выйдет замуж, – сказал мистер Парамор, – она лишается права пользоваться доходом с твоего капитала, понятно?

– Вот как? – сказал Шелтон. – Одну минуту, дядя Тэд!

Мистер Парамор умолк и стал ждать, покусывая карандаш; на лице его промелькнула улыбка, которую он тут же тактично подавил. Теперь уже Шелтон принялся ходить по комнате.

«Если она снова выйдет замуж», – повторил он про себя.

Мистер Парамор, страстный рыболов, следил за племянником, словно тот был рыбой, которую он только что вытащил на берег.

– Это обычное условие, – заметил он.

Шелтон сделал еще один круг по комнате.

«Она лишается права… – думал он. – Да, конечно».

Это единственный способ удержать при себе жену даже после своей смерти. Да, конечно!

Мистер Парамор не сводил проницательных глаз с лица племянника. И взгляд его, казалось, говорил: «Ну, дурачок, в чем же дело?»

Да, конечно! Почему она должна пользоваться его деньгами, вторично выйдя замуж? Она лишится их. Какая утешительная мысль! Шелтон вернулся к столу и еще раз внимательно перечел соответствующий пункт контракта: ему хотелось подойти к этому вопросу чисто по-деловому и скрыть то, что в действительности занимало его ум.

– Если я умру и она снова выйдет замуж, – повторил он вслух, – она лишается права пользоваться доходом с моего капитала.

Может ли существовать более мудрое законоположение для человека, страстно влюбленного?