Кровавые поля - Кейн Бен (2015)

Сегодня утром Фабриция неожиданно вызвали на совещание к консулам, и Квинт с товарищами получили возможность немного отдохнуть от ежедневной рутины. Патрулировать окрестности им предстояло только ближе к вечеру, и Квинт решил использовать свободное время с толком.

Вместе с Калатином, приземистым, мускулистым воином, единственным из его друзей, оставшихся в живых в сражении при Требии, он отправился в Плацентию. Впрочем, довольно скоро настроение и жажда приключений их покинули. Несмотря на то, что бóльшая часть армии сейчас жила за воротами, улицы по-прежнему были забиты людьми, начиная от обычных горожан и заканчивая офицерами и солдатами, пробиравшимися сквозь толпы. И все, кого они видели, выглядели несчастными, голодными или озлобленными. Зазывные крики лавочников звучали мрачно и одновременно требовательно и резали ухо. А также жалобный плач голодных младенцев. Число попрошаек, казалось, удвоилось со времени последнего визита Квинта в город. Даже полуодетые шлюхи, торчавшие на ступеньках разваливающихся лестниц и пытавшиеся заманить их в свои жалкие комнаты, просили в два раза больше за свои услуги.

Несмотря на холод, город окутывала вонь мочи и дерьма, преобладавшая над всеми другими запахами. Продовольствие заканчивалось, а то, что еще осталось, стоило запредельных денег. Вино теперь могли позволить себе только богатые. Ходили слухи, что провизия скоро прибудет с побережья по реке Падус, но пока о ней не было ни слуху ни духу.

Замерзшие, голодные и раздраженные, друзья покинули город и, обойдя по большому кругу свои палатки на случай, если Фабриций уже вернулся, направились к южной границе лагеря, где разместилась потрепанная армия Лонга. Они решили, что по крайней мере немного пройдутся и разомнут ноги.

Юноши выбрали самый короткий путь по главной дороге, делившей лагерь на две части, но им то и дело приходилось отскакивать в сторону, чтобы пропустить центурии легионеров, покинувших свои палатки и направлявшихся на юг. Калатин все время ворчал, а Квинт искоса бросал восхищенные взгляды на солдат-пехотинцев. Прежде он смотрел на них свысока, но теперь все изменилось. Юноша больше не считал их идиотами, копающимися в земле, топтунами, как называли пехоту кавалеристы. Легионеры оказались единственными, кто сумел с честью противостоять армии Ганнибала, в то время как кавалерия изо всех сил старалась вернуть себе доброе имя, которого лишилась в сражении при Требии.

Центральная часть лагеря, где находился штаб консулов, выходила на главную дорогу и была отмечена шестом с красным флагом. На маленькой площади перед большими палатками жизнь била ключом. Кроме обычных стражников, Квинту с Калатином встречались верховые посыльные, которые доставляли в лагерь новости и покидали его с очередными приказами; невдалеке стояла группа что-то напряженно обсуждавших центурионов и трубачи, дожидавшиеся распоряжений. Пара находчивых торговцев умудрилась расставить здесь прилавки со свежим хлебом и жареной колбасой. Судя по всему, они попали сюда, щедро заплатив офицеру, отвечавшему за охрану главных ворот.

– Твоего отца не видно, – сказал Калатин и радостно подмигнул. – Он наверняка погрузился в обсуждения с Лонгом и другими старшими офицерами. Наверное, решают, как нам лучше действовать дальше.

– Возможно. – У Квинта еще больше испортилось настроение. – И я об этом узнаю, только когда придет время претворить их решение в жизнь.

– Как и все мы. – Калатин успокаивающе хлопнул друга по плечу. – Могло быть и хуже. Ганнибал вот уже несколько недель нас не трогает. Здесь отличные позиции, а скоро по реке Падус начнут прибывать корабли с провиантом. Ты и глазом не успеешь моргнуть, как мы получим еще и подкрепление.

Квинт попытался улыбнуться.

– Что такое? – Калатин склонил голову набок. – Продолжаешь переживать из-за того, что отец может отправить тебя домой?

Стоявший рядом солдат с любопытством на них посмотрел.