Год, прожитый по-библейски - Джейкобс Эй Джей (2013)

Иона не отвечает, но идет на окраину Ниневии, чтобы там горевать. И Бог решает преподать ему урок: он выращивает растение, которое защищает голову пророка от безжалостного солнца пустыни. Иона чрезвычайно рад. Но уже на следующий день Бог делает так, чтобы червь подточил растение. Пророк снова оказывается под безжалостным солнцем и сильно злится. И снова Бог спрашивает: «Неужели так сильно огорчился ты за растение?»

Затем Бог объясняет свою мысль: Иона огорчился из-за растения, «над которым не трудился» и которое прожило всего день. «Мне ли не пожалеть Ниневии, города великого, в котором более ста двадцати тысяч человек, не умеющих отличить правой руки от левой, и множество скота?» Другими словами – взгляни на проблему шире.

Именно это я и пытаюсь сделать. Задаю себе вопрос, который Бог задал Ионе: «Неужели ты так сильно огорчился?» Нет, отвечаю я себе. Ну да, в столовой для бездомных меня в странном соревновательном порыве ущемил волонтер. Это не конец света. И стоило бы вспомнить о современной Ниневии, где тысячи жизней подвергаются опасности, – например о толпе бездомных у дверей церкви Святых Апостолов; или, тем более, о любом месте в Восточной Африке.

Библейски приемлемый гнев существует – это праведное негодование. Моисей гневается на древних евреев за поклонение фальшивому идолу. Иисус гневается на менял за осквернение Храма. Нужно пылать праведным гневом и подавлять мелкое недовольство. Я был бы счастлив, если бы удалось достичь баланса.

Давид скакал из всей силы пред Господом…

2 Царств 6:14

День 55. Сейчас вечер 25 октября, и я присутствую на самой громкой, разбитной и пьяной вечеринке в моей жизни. Я и несколько сотен хасидов.

Я пришел потанцевать. В Библии есть эпизод, где царь Давид празднует прибытие Ковчега Завета в Иерусалим. Он был уже не молод – действие происходило спустя годы после убийства Голиафа камнем из пращи. Давид поразил своего учителя Саула, который с годами все сильнее страдал паранойей, и стал царем Израиля. Он вернул домой ковчег – священный ящик с Десятью заповедями – и отпраздновал это танцами. Ох, как же он танцевал. С таким воодушевлением, с такой радостью, что не заметил, как его одежды взлетели вверх и молодые рабыни увидели его наготу.

Его чопорная жена Мелхола пришла в ужас. И совершила ошибку, устроив царю нагоняй. За это она была проклята бесплодием.

Несчастливый конец кажется незаслуженно суровым. Но мне очень нравится образ царя, танцующего священную джигу. Радость религии – вот что переживал Давид. А я недооценивал или, скорее, игнорировал ее в моей светской жизни. Я хочу почувствовать то же, что и Давид, поэтому приехал на метро в район Краун-Хайтс в Бруклине во вторник вечером.

Повод – еврейский праздник под названием Симхат Тора, который отмечают в последний вечер перед тем, как разобрать сукки. Он отсутствует в самой Библии, но имеет к ней отношение: так отмечают конец ежегодного чтения Моисеева Пятикнижия. Я решил – праздник слишком интересен, чтобы его пропустить.

Мой проводник Гершон – приятель приятеля. Это добрый новобрачный хасид в очках, у которого на автоответчике записано: «Ваше следующее действие может изменить мир, так что постарайтесь!»

Теперь я вижу ортодоксальных евреев с новой стороны. В метро они обычно суровы и сосредоточенны. Но сейчас, пьяные в стельку, они шатаясь идут по улице – кто-то несет в руках бутылку дорогого виски Crown Royal, кто-то громко поет на иврите.

В нынешний праздник не только допускается выпивать – это даже обязательно. Мы с Гершоном идем в дом его родителей и выпиваем водки в сукке, построенной в палисаднике. Идет дождь, капли падают сквозь дыры в крыше и плюхаются в наши рюмки.