Озорная леди - Холбрук Синди (1999)

– Ты сказала, что хочешь меня убить. Честно говоря, я не думал, что ты собираешься и в самом деле осуществить свои намерения, и притом так быстро, – уже более спокойно произнес он.

– Но это была не я! Если кто-то в вас стрелял, поищите его среди других ваших врагов. Уверена, у вас их немало! Во всяком случае, ваш обычай одурманивать женщин и похищать их наверняка способствовал увеличению их числа, – дерзко произнесла Чентел.

– Единственная женщина, с которой я так поступил, – это вы, мисс Эмберли, – произнес Ричард с нажимом на слове «вы».

– Правда? Какая честь для меня! Наверное, я должна чувствовать себя польщенной, но, прошу прощения, я бы предпочла, чтобы вы удостоили этой чести кого-либо другого, – с ехидством заметила она.

– Не уводи разговор в сторону, ты не можешь так легко сбить меня с толку. Я знаю, что за этим покушением стоишь ты!

– И почему же именно я? – возмутилась Чентел. Этому человеку ничего не стоило обвинить ее в попытке убийства. И ему не было никакого дела до того, что тем самым он жестоко ее оскорбляет! – Это не я, а вы увязли во всевозможных интригах. Это вы гоняетесь за шкатулками и устраиваете налеты на дома честных людей… Как вы смеете обвинять меня в подобной низости?

Ричард соскочил с лошади, и Чентел настороженно следила за его движениями. Его внешний облик внушал уважение. Очень медленно он подошел к ней вплотную, и Чентел вскинула на него свои изумрудные глаза – в них был вызов. Но каждый раз, когда он оказывался рядом, она теряла душевное равновесие, и это выводило ее из себя.

– Моя дорогая, никто, кроме тебя, не мог послать мне записку такого содержания, – произнес он, протягивая ей сильно помятый листок бумаги.

Чентел взяла его в руки и, прочитав, ахнула.

– Что же ты, Чентел! Обычно ты куда более красноречива! – коварно усмехнувшись, сказал Ричард.

Чентел смотрела на него в изумлении, не представляя себе, кто мог написать эту записку.

– А откуда взялась эта записка?

– В ней был завернут камень, который бросили мне в окно после выстрела.

Чентел, изображая внешнее спокойствие, отвернулась от него, снова наклонилась над стиркой и взялась обеими руками за мокрую ткань.

– Ну? – спросил Сент-Джеймс, оказавшийся теперь за ее спиной. – Что ты можешь теперь сказать в свое оправдание?

Она повернулась и, глядя прямо ему в лицо, с нескрываемой злостью проговорила:

– Я могу сказать только то, что это сделала не я. Кто-то не хочет, чтобы вы на мне женились. Поищите этого человека среди своих знакомых. Я невиновна и, как видите, все утро стирала. – И она красноречивым жестом приподняла занавеси над корытом.

Сент-Джеймс с видимым дружелюбием заметил:

– Теперь я это вижу.

Она облегченно вздохнула, но, как оказалось, слишком рано, потому что он тут же продолжил:

– Кого ты наняла, Чентел? Говори!

– Наняла?! – Терпение девушки было на исходе. Она всплеснула руками, понимая, что бессильна что-либо доказать этому человеку. – Я никого не нанимала! Рассудите здраво и скажите, чем я могу заплатить наемному убийце? У нас нет ни одного лишнего пенни – и нелишнего тоже. Заплатить кому-то, чтобы он избавил меня от вас, для меня непозволительная роскошь. И перестаньте наконец оскорблять меня и мою семью… мы не злодеи. – Чентел принялась выкручивать шторы, представляя себе, что в руках у нее не материал, а его шея, а потом с силой погрузила их в грязную воду. – Возможно, есть другая женщина, которая не хочет, чтобы вы на мне женились. Наверняка какая-нибудь ревнивая любовница…

На лбу Сент-Джеймса проступила жилка от напряжения.

– Я никогда в жизни не связывался с такого рода женщинами, – высокомерно произнес он. – По крайней мере до тех пор, пока… – Он внезапно замолк, но недосказанное слово повисло между ними в воздухе.