Адриан Моул: Дикие годы - Таунсенд Сьюзан "Сью"

Листая сегодня «Обсервер», увидел, что на меня лыбится уродливая харя Барри Кента. Итак, он стал новым членом некоего заведения под названием «Клуб Граучо». Я жадно проглотил сопровождавшую портрет статью. Именно тот тип заведения, членом которого я сам хотел бы стать. Если мне суждено когда-либо достичь этой цели, непременно сообщу менеджеру (Лайаму) всю правду о прошлом Кента и устрою так, чтобы ему накидали черных шаров.

Элизабет Тэйлор вышла замуж за каменщика с дурным перманентом. Его зовут Ларри Фортенски. Свидетелем была обезьяна Майкла Джексона, Бабблз.

Глава девятнадцать

ВРЕМЯ ДВИГАТЬСЯ ДАЛЬШЕ

Джейк выскользнул из коттеджа, когда на деревенской звоннице пробило полночь. Он украдкой пробежал по переулку к малолитражному такси, которое поджидало его возле почты в соответствии с инструкциями. Закинув рюкзак на заднее сиденье и забравшись следом, он вздохнул с облегчением. Никогда больше не хотелось ему видеть бабушкиных яблочных щек, и он поклялся сжечь первую же кукурузную куколку, что попадется ему на пути.

– Жми ногой на газ! – рявкнул Джейк таксисту. – И доставь меня к ближайшей урбанистической конурбации.

Чело водителя малолитражки нахмурилось.

– А чо такое «банистицкая конура» по-человецки?

Джейк отрезал:

– Ладно, болван! Если тебе нужны подробности, тогда вези меня в «Клуб Граучо».

При этих волшебных словах плечи таксиста распрямились. Перхоть не осыпалась с его черепа. Он много лет дожидался, чтобы кто-нибудь сказал ему: «Вези меня в «Клуб Граучо»«. Он взглянул на Джейка с уважением и сделал как велено. Опустил ногу на сцепление, и малолитражное такси понеслось прочь от известковых холмов – к метрополии, где в «Граучо», без сомнения, Великие Мира Сего осушали залпами клубное вино и обменивались остротами. Джейк надеялся, что Белинда будет там, у стойки бара, – показывать ноги и истерически смеяться над одной из шуток Джеффри Бернарда.[46]

Понедельник, 7 октября

Барри Кент делает для Второго канала Би-би-си фильм о своих «корнях». В кооперативном магазине все проходы загромождены телекамерами. Я не смог добраться до полки с кошачьим питанием и пожаловался менеджеру (которому, кстати, на вид больше семнадцати не дашь). Тот ответил:

– Сегодня к нам сам Барри Кент придет. – Так, будто речь шла о королевской персоне.

Я сказал:

– А мне надристать. Мне нужно три банки «Вискас» – и немедленно!

Мальчонка отполз и подобострастно попросил какого-то оператора передать ему три банки кошачьей еды. Как мне показалось, с некоторым недовольством оператор подчинился, а я, уплатив этой жертве звездной болезни, покинул магазин.

Вторник, 8 октября

Мамочку уговорил рассказать перед камерой о «Барри Кенте, каким она его когда-то знала». Я убеждал ее рассказать правду: о том, как он помыкал другими, врал, каким неотесанным и тупым был, – в общем, каким мы знали и презирали его.

Но мамочка сказала:

– Я всегда считала Барри ранимым ребенком.

Режиссер заставил ее стоять возле переполненного мусорного бака на колесиках в проезде, сбоку от дома. Мамочка спросила:

– А разве меня не загримируют как следует – настоящий гример?

Ник, режиссер, ответил:

– Нет, миссис Моул, мы стремимся к достоверности.

Мать потрогала болячку на губе и сказала:

– Я рассчитывала на небольшой камуфляж вот этого.

Тут ей прямо в лицо врубили мощный прожектор, который высветил каждую складку, морщинку и мешок на коже.

Режиссер заорал: «Поехали!» И мамочка поехала. Крышей. После семнадцати дублей съемочная группа Второго канала Би-би-си собралась, упаковала свое оборудование и отчалила. А мамочка побежала наверх и бросилась на кровать. Не бывает зрелища более жалкого, чем объект несостоявшегося интервью.

Суббота, 12 октября