Надежный тыл - Весела Костадинова

— Что, все-таки стала мамочкой? — ухмыльнулась она, когда я первый раз за неделю выбралась из дома на прогулку, наслаждаясь морозным чистым воздухом зимы.

Я только пожала плечами, закутавшись плотнее в шарф. Мы медленно шагали по утоптанной лыжниками тропинке среди заснеженных елей. Вокруг царила сказочная тишина зимнего леса, нарушаемая лишь хрустом снега под ногами. Легкий мороз пощипывал щеки, воздух был наполнен свежестью, ароматами хвои и далекого, едва уловимого запаха дымка от печей частных домов.

— Честно, Зойче? Я в принципе не понимаю, как растили этого ребенка. Она же бытовой инвалид в прямом смысле этого слова. Зой, она у меня вчера вечером спросила, как сварить какао! Какао, бл……! Ей — 16, а по делам в быту — словно 7. Чем Анна занималась все эти годы? Чем??? Она не работала, она получала все, что хотела от Даниила, в деньгах он ее не ограничивал, так что она все это время делала? И самое дерьмовое то, что она искренне верит, что все это время организовывала быт семье: себе, детям, Дани…. Занималась семьей, воспитанием, прикрывала тылы мужу! Как? Каким образом? Тем, что дула детям в жопы и растила амебами? Ты мне можешь это объяснить? Ладно бы она еще собой занималась, или хобби увлекалась или… там не знаю, бизнес свой организовывала, но ведь нет. Ее дочь, вместо того чтобы звонить охуенной хозяйке и матушке семейства, звонит мне. Мне, Зоя, разлучнице и бывшей любовнице отца! Как это объяснить можно?

— Цирк с конями, — усмехнулась Зоя, поправляя пуховик, — а может, Алин, и не цирк вовсе. Гиперопека… она такая. Думаешь, что делаешь всё для своего ребенка, что защищаешь его от трудностей, а на деле только подрезаешь крылья. Губишь его жизнь.

Я молча шла рядом, вдыхая морозный воздух. Слова Зои больно отзывались где-то внутри, но я не могла не согласиться. Она продолжила, слегка замедлив шаг:

— Знаешь, странно то, что она с отцом ушла. Я наблюдаю за Кирой на занятиях — она не глупа. Умеет слушать и учиться. В ней есть хорошее упрямство и упорство. Но избалованна до нельзя. Хотя… на последних тренировках изменения на лицо. А еще, Алин…… нет у нее контакта с матерью…. они просто не понимают друг друга. Вообще. Анна видит в Кире ребёнка, который должен быть благодарным за всё, что для него сделали. А Кира… она уже далеко не ребёнок. Она хочет уважения, признания. А Анна… ну, не знаю. Я не великий психолог, но мне кажется, она Киру недооценивает. Она не видит в ней личности. Может, просто не хочет видеть? Может, ей проще продолжать думать, что Кира — это её маленькая девочка, которая всегда нуждается в маминой опеке, а может и контроле. Но проблема в том, что Кира уже другая. Она хочет свободы, ответственности, хочет, чтобы её принимали всерьёз.

Мы остановились на мгновение. Зоя перевела дыхание, провела носком сапожка по хрустящему снегу, оставляя лёгкий след, и добавила, почти шёпотом:

— Есть в этой семье что-то… странное, Лин. Такое ощущение, что Кира что-то скрывает. То ли боится сказать, то ли не хочет… Но что-то явно не так.

Я вздохнула и повернулась лицом к подруге.

— Ты…. Сейчас о чем?

— Лин, это всего лишь моя интуиция, не более. Но…. она когда с тобой говорит, то иногда обрывает предложение, словно что-то лишнее сболтнуть не хочет. Она легко говорит о себе в настоящем, упоминает отца, но вот как только тема касается именно их семьи… Почему, Лин, она с отцом ушла? Ты никогда себе этот вопрос не задавала?

Её вопрос застал меня врасплох.

— Я думала, это… ну, подростковое бунтарство. Может, ей казалось, что с Даниилом будет проще. Он ведь всегда её баловал.

— Возможно. Но вот что я думаю, Лин: подростки не уходят просто так, — сказала она, чуть замедлив шаг. — Я работаю с ними давно, и, знаешь, уже немного понимаю, как устроена их голова. Подарками, конечно, можно привлечь их внимание, но надолго ли? Подростки намного сложнее, чем кажутся нам, взрослым. Их мысли, их мотивы… причины их поступков не лежат на поверхности.