Без памяти - Фриза

Первым изменением, бросившимся в глаза, были расставленные по углам девушки. Совсем юные, почти все весьма симпатичные и слегка избитые, судя по количеству пудры на коже. Пространство вокруг них было обтянуто прозрачной, но очень острой леской, под ногами находилось нечто напоминающее канализационный сток. Безоружному и не умеющему летать человеку выбраться из такого угла живым было невозможно.

— Ваш виски.

Условия гласили, что сегодня здесь промелькнет шестерка. Холеный парень-подросток недоразвитой комплекции. По счастливому стечению обстоятельств один такой действительно находился в клубе, сидел за угловым столиком вместе с грузным блондинистым качком. Две твари разной масти, не стареющий подросток и волосатый мутант с яркими голубыми глазами, будто подсвеченными неоновыми лампами. Что они нашли друг в друге, о чем говорили?

— … себя.

— Да, все остались довольны.

— Но мне не нравится, как они пахнут, следовало помыть их, а не покрывать штукатуркой.

— Согласен.

Пробравшись ближе, Ханна поняла, что двое обсуждали девушек в углу. С расстояния нескольких метров голубоглазый казался сделанным из груды мышц, а паренек и вовсе превратился в куклу — тонкие длинные косточки, покатые плечи, благородная осанка, даже ткань рубашки обхватывала его торс с какой-то особенной аристократичностью. Он смотрелся богато, как могут выглядеть дети из зажиточных семей.

— А эта? — спросил качек, указывая пальцем на самую ближнюю. — Мне показалось, что она достаточно… соответствует.

— Нет, — парень сделал лёгкий жест рукой, будто погладил воздух. — Бунтарка.

Дискуссия растянулась на несколько часов. Качек открыто предлагал парню товар, представляя как отборных лошадей, строил планы на некое партнерство и сильно огорчался, когда «благородный» юнец находил повод для отказа.

— А эта? — мальчишка указал на столик, за которым сидела Ханна.

— Все, что пожелаете.

Так как девушка уже смотрела на них, то воспользовалась случаем и подошла к столику сама. Парень поверхностно оглядел её и, вроде, остался доволен. Качек занялся более тщательным обследованием, попросив Ханну повернуться.

— Человек, — улыбнулся собеседнику. — Вы же знаете, как мало из них пригодных. Ты знаешь кто я, девушка?

— Двуликий, — ответила без промедления.

— Да, — удовлетворительно усмехнулся, снова поворачиваясь к пацану. — Иллюстрий, думаю, здесь вы можете завершить ваши поиски.

— Так и поступлю, — парень резко встал и звеня браслетами, обратился к Ханне. — За мной, человек.

Сквозь шум и толпу, они пробрались в тёмный коридор, где заняли одну из пустующих вип-комнат. Ночь была ещё в самом разгаре, садясь на диван, Ханна подумала, что возможно, его «босс» должен был присоединиться к ним позже. Но время шло, а компанию ей составлял лишь холеный мальчик. Поражало, сколько среди них могло быть представителей такой анорексичной комплекции: причиной ей была скоропостижная вырождаемость, ведь они могли заводить потомство лишь с носителем родственного вируса. Каждый раз встречались с подобными «скелетами», Ханне становилось не по себе. Не жалость, но что-то очень близкое к этому, пробуждалось где-то там, внутри и заставляло задумываться перед тем, как вытащить нож. Подобные чувства испытывали и люди, которые знали об их настоящей сущности. Таких было немного — из-за изолированного, асоциального стиля жизни, которому те были подвергнуты, чтобы выработать нужную степень послушания, не многие из них сохраняли рассудок и жизнь. Послушный человек здесь был имуществом, передаваемым из рук в руки, редким, но настолько важным, чтобы считаться с его мнением.