Любимый в подарок - Селена Лан

— Вообще-то, нет.

— Но ведь мы когда-нибудь поженимся, значит помолвлены.

— Нет, не поженимся.

— Что это значит «нет»?!

— Я не выйду за тебя.

— Выйдешь, как миленькая!

Скрестив руки на груди, я ехидно спросила:

— И кто меня заставит? Связанную и с кляпом во рту к алтарю поведёшь?

— Так, погоди, давай успокоимся и снова всё обсудим, — сбавив тон, проговорил «жених». — Что конкретно тебя не устраивает?

— Всё не устраивает! Мне ужасно не нравится твоё поведение, твои девицы и вся эта ситуация с поспешным соединением, и темой зачатия наследника!

— Так это не я тороплюсь, а наши отцы нас торопят. Они ж уже в годах, сама понимаешь, боятся не успеть реализовать свои задумки и внука вырастить.

— Ах, даже так! Внука всё-таки они собрались воспитывать!

— Да нет, это я не подумав ляпнул. Понянчиться они хотят успеть.

— Ты как раз всё правильно сказал. Наши мнения и желания отцов совсем не интересуют. Им интересны собственные амбиции. На старости лет решили в хороших дедушек поиграть, раз отцы из них никудышные вышли, и опять же этим хотят потешить собственный эгоизм, а вовсе не потому, что так о наследнике пекутся.

— А что в этом плохого? У нашего ребёнка с рождения будет всё самое лучшее, как у меня!

«Ага, и вырастет такой же говнюк навроде тебя», — хотелось мне ответить, но вовремя сдержалась. Вслух лишь сказала: — Не уверена, что это хорошо.

— Просто ты выросла совсем в другой среде, с вечными ограничениями и правилами. Вот ты и не можешь привыкнуть жить для себя, не оглядываясь на других.

И опять он прав. Разница нашего воспитания налицо. Если бы я с детства росла также, как Марк, то и относилась бы ко всему проще, даже к своей случайной связи с «подарком». А то я до сих пор самоедством занимаюсь и думаю до сих пор о нём, вместо того, чтобы забыть. Снова погрузившись в свои размышления, не заметила, как «жених» приблизился ко мне и осторожно обнял, как обнимают сестру или хорошую подругу.

— Что ты делаешь? — спросила, попытавшись отстраниться.

Но Марк только прижал меня крепче.

— Хочу, чтобы ты поняла, как дорога мне, — прошептал он на ухо.

На это я лишь нервно усмехнулась, но отталкивать не стала, терпеливо ожидая, когда сам отпустит.

В этот момент с внутреннего двора, где был бассейн, снова донесся возглас одной из девиц:

— Тигрёнок! Ну ты где? Мы ждём!

— Иди уже, тебя твои шала…. хм, подруги заждались, — на этот раз спокойно произнесла я, освободившись из объятий.

— Хочешь я их прогоню? И больше они сюда никогда не придут, — вымолвил «жених», взяв меня за руки.

Меня подкупило это его действие. Эх, если бы он сразу так себя вёл, а не пытался «нахрапом» в постель затащить в первый же день моего приезда.

Марк терпеливо ждал моего ответа, и я, немного подумав, ответила:

— Хочу.

— Я мигом! — обрадовался «жених» и чмокнул меня в нос.

Я вышла на балкон, чтобы посмотреть на это зрелище — как мой «будущий муж» будет выгонять нахалок. Марк, идя к бассейну, оглянулся на меня, чтобы убедиться, что я смотрю, после обратился к своим курицам. Что он им говорил, я не слышала, но, похоже, девицы его совсем не слушали, более того, одна из них вылезла из бассейна и нагло повисла на нём. Я ощутила, как Марку стало неловко, это было заметно по его напрягшемуся лицу, когда он снова на меня обернулся. В то время как он пытался отцепить от себя эту липучку, к нему полезли другие две и, все втроём, визжа и хохоча, затащили его в воду прямо в одежде.

— Ай! Что вы делаете?! — только и успел крикнуть он ещё до того, как оказался в бассейне. Будучи в воде снова пытался сопротивляться, просил отпустить, но курицы, что-то там кудахтая, внаглую его облепили со всех сторон. — Ай! Щекотно! — взвизгнул он, довольно улыбаясь, когда нахалки принялись его раздевать.