Наследник - Александр Майерс (2024)

— Трудно сказать. У них нет базы, а место сбора может быть где угодно. Мы не знаем, что они делают. Зато заметили каких-то придурков, что следили за нашей базой. Попытались задержать, но те сразу свалили.

— Есть мысли по поводу того, что делать? — спрашиваю я.

— Есть. Предлагаю перевезти наших хакеров в офис Цитаты. Никто не станет его атаковать, потому что по факту это не твоя компания.

— Ну да. Я по сути наёмный работник, хоть и стою во главе. А если Старцев нападёт на Цитату, это будет означать объявление войны всем её акционерам. Хорошая идея, выполняйте.

— Принято, сделаем. В остальном пока что тихо, но мы держим руку на пульсе.

— Хорошо, — говорю я. — Если что, звони.

Убираю телефон и делаю глоток уже почти остывшего кофе. Через пару минут возвращается Филипп и садится рядом со мной.

— Так вот, Александр. К чему я вообще всё это вёл. Старцев крайне опасен потому, что за ним стоит как минимум один княжеский род. А вы, хоть и носите фамилию Грозин, вряд ли можете рассчитывать на помощь рода, не так ли?

— Что вы хотите предложить? — напрямую спрашиваю я.

— Кажется, Надежда вам уже говорила. Я готов принять вас с матерью в свой род, — говорит Серебряков.

— Это серьёзный шаг, ваше благородие. Простите, но я не верю, что вы готовы на подобное только потому, что я замотивировал вашу дочь похудеть.

Филипп улыбается, отпивает свой сладкий латте и говорит:

— Конечно, вы правы. Я хочу предложить нам стать семьёй. Понимаете ли, я вдовец. Мать Надежды умерла два года назад. А вы — отличный юноша, которому я с радостью доверил бы свою дочь. Понимаете?

Ничего себе. На такое я не рассчитывал. Точнее, я думал, что барон Серебряков хочет сосватать мне Надю, но он пошёл гораздо дальше. Приходится приложить усилия, чтобы остаться спокойным.

— Вы хотите жениться на моей матери, и выдать за меня Надю? — уточняю я.

— Всё верно, Александр. Вы получите поддержку моего рода и станете моим наследником. Я понимаю, что мои активы — это не Династия. Но мой бизнес крепко стоит на ногах, есть недвижимость, ценные бумаги, поместье, в конце концов…

— Простите, — перебиваю я. — Вынужден отказать. Я очень благодарен за такое предложение, но я не собираюсь менять фамилию и становиться членом другого рода. Меня вполне устраивает быть Грозиным.

— Но вы же изгой. Это бы решило много проблем.

— Моё изгнание скоро закончится.

— Правда? Я слышал об этом, но думал, это всего лишь слухи, — Филипп явно смущается. — Что ж, простите. Это было чересчур поспешное предложение.

— Пожалуйста, ваше благородие, не чувствуйте себя неловко. Для меня это честь, правда. Если бы ситуация была иной, то я бы, скорее всего, согласился.

— Рад слышать, — бубнит Серебряков.

Ненадолго воцаряется молчание. Мы пьём кофе, а затем барон вдруг говорит:

— Что ж, мне жаль было услышать отказ, но я всё-таки готов вам помочь. И сразу объясню, почему. Как я уже сказал, Старцев в своё время лишил меня крупной суммы денег. Можно сказать, украл. Дело тогда чуть не дошло до реальной войны, и это стало одной из причин, по которой умерла моя жена.

Глядя в пустоту, Филипп проводит рукой по растрёпанным волосам и продолжает:

— Видите ли, у неё было слабое сердце. А все эти суды, угрозы… В общем, её здоровье тогда сильно ухудшилось, и в итоге моей любимой Ирины не стало.

Барон быстро вытирает глаза и смотрит на меня:

— Я хочу, чтобы Старцев ответил. Я не могу обвинить его в гибели жены, но это его вина. Я предлагаю заключить оборонительный союз, Александр. Если Герман объявит войну, моя гвардия выступит на вашей стороне.

«А если кто-нибудь объявит войну вам, тогда уже я буду вынужден поднять свои силы», — думаю я. Помедлив, говорю вслух:

— Буду рад согласиться, но позвольте уточнить. Есть ли у вас другие враги?