Наследник - Александр Майерс (2024)

— Я родился и вырос во Франции, у меня его нет, — сухо сообщает Ромэн. — Полное имя — Ромэн-Хитоми Ораж.

— Любопытно. Хитоми — японское имя, не так ли? По-моему, женское, — говорю я.

— Вы правы, ваше сиятельство. Имя моей матери. Предупреждая ваш следующий вопрос — мой отец был русским.

— Ваш отец был русским, мать японкой, а родились и выросли вы во Франции, — подвожу я итог. — Ничего себе, вот это набор.

— У меня необычная судьба, — Ромэн кивает и поворачивается к князю. — Ваше сиятельство, есть информация по делу, которым я занимаюсь. И как удачно, что юный наследник здесь.

— Ты прав, отличное совпадение. Докладывай, — говорит дедушка.

— Я могу остаться? — уточняю я.

— Не просто можешь, ты должен, — повелительно отвечает князь.

Я сажусь обратно в кресло, а Ромэн остаётся стоять. Осанка у него безупречно прямая, будто шест проглотил. Выглядит он и ведёт себя, как дворянин — однако, судя по всему, не относится ни к одному дворянскому роду.

— Тогда немного информации для наследника, чтобы он понимал, о чём идёт речь, — Ромэн смотрит на меня. — Существует род Медведевых, который является членом клана Грозиных. Их предприятие производит компьютерные чипы и входит в Династию. Такие чипы изготавливают только у нас и в Китае. Очень важное производство, стратегически важное для Династии.

Я киваю, впитываю информацию, а Ром тем временем продолжает:

— Их завод называется Техпрогресс и расположен под Рязанью. Проблема в том, что расположен он на землях, которые раньше принадлежали роду Вронских, и они входят в клан Череповых. Медведевы завоевали эту землю тридцать лет назад, во время войны между родом Грозиных и Череповых. Некоторое время назад Вронские решили, говоря простым языком, отжать землю обратно.

— А у них есть для этого основания? — спрашиваю я.

— Если коротко, то есть. Там много спорных деталей, но причины для возврата земель имеются.

— Но Медведевы, конечно, отдавать землю не хотят.

— Прежде всего я не хочу её отдавать! — вмешивается князь. — Техпрогресс — очень важный завод, в который я вложил огромные деньги. Больше двухсот миллиардов, если не ошибаюсь.

— Двести восемьдесят, ваше сиятельство, и это не считая вложений самих Медведевых, — уточняет Ромэн.

— Вот именно. Перенести завод — значит потерпеть крупные убытки. Не говоря уж о том, что я не желаю уступать кому-либо из клана Череповых. Даже перенеся производство, его будет не так просто запустить заново. На какое-то время мы лишимся поставок чипов и будем вынуждены закупать их в Китае. Одним словом, это будет серьёзный удар по могуществу Династии, и мы не можем этого допустить.

— Хорошо, суть понятна, — говорю я.

— Конфликт продолжает накаляться. Вот что я узнал, ваше сиятельство: Вронские выиграли дело в местном суде, а Медведевы подали апелляцию в верховный имперский суд. У нас нет уверенности, что они его выиграют, — говорит Ромэн.

— Чёрт возьми, — ругается Григорий Михайлович. — Разве мы не подкупили рязанского судью?

— Деньги не смогли помочь, ваше сиятельство, — отвечает Ромэн. — Судью запугали. У меня есть сведения, что Вронские исподтишка угрожали жизни его дочери. Всё, что оставалось сделать Медведевым — подать апелляцию.

Дедушка снова ругается, на сей раз более грязно.

— Разве ваше сиятельство или, например, Алексей Михайлович не могут надавить на кого-нибудь в имперском суде? — напрямую спрашиваю я.

— Можем, конечно. Только ты же не думаешь, что в этом случае Череповы станут сидеть сложа руки? Пока что борьба идёт только между родами наших кланов. Если вступят главные роды — ситуация станет гораздо сложнее, понимаешь? — спрашивает князь.

— Да. Ситуация похожа на ту, что была у меня со Старцевым, — соглашаюсь я.

— Верно. Кстати, впечатляющая победа, ваше сиятельство. Моё уважение, — Ромэн обозначает поклон.