Наследник - Александр Майерс (2024)

— Почему? — князь поворачивается к ней. Сейчас его взгляд не такой суровый, как обычно, в нём действительно читается непонимание.

— На то есть причина.

— Какая?

— Отец, я не хочу об этом говорить, — качая головой, отвечает Анна.

— Ты уже почти семнадцать лет скрываешь эту тайну. Я даже немного завидую твоей выдержке. Но ты должна понять кое-что: сейчас, когда я собираюсь вернуть вас с Александром в род, это особенно важно. Я должен знать, чья кровь течёт в его жилах, помимо нашей.

Анна прячет взгляд и ничего не отвечает, чувствуя на себе испытующий взгляд отца. Как бы ей хотелось избавиться от этого груза. Ведь папа прав — хранить такую тайну многие годы непросто.

— Ты не скажешь? — мягко спрашивает князь.

Она молча качает головой.

— Хотя бы скажи, благородный ли он человек.

— Конечно.

— Это известный род? Я знаком с ними?

— Прошу, перестань! Не надо ничего из меня выпытывать! — повышает голос Аня.

— Успокойся, — сведя брови, говорит князь. — Я не буду ничего выпытывать. Только пообещай мне одну вещь, хорошо?

— Какую?

— Когда я буду умирать, ты скажешь, кто его отец. Хотя бы перед смертью я должен узнать, — твёрдо произносит он.

— Зачем ты говоришь такое? Ты ведь и так едва не умер недавно!

— Пообещай, — с нажимом говорит Григорий.

Прерывисто вздохнув, Анна кивает:

— Обещаю. Слово чести.

— Спасибо, — князь отворачивается к огню.

Они молчат, только потрескивают дрова в камине. Но через несколько минут в коридоре раздаются шаги, а затем в дверь стучат.

— Войдите! — говорит Григорий.

В комнату заходит немолодой гвардеец и отдаёт честь:

— Ваше сиятельство, есть информация по поводу боевых действий.

— Докладывай.

Гвардеец бросает взгляд на Анну, которая застывает, боясь услышать страшное. Помедлив, мужчина произносит:

— Всё повернулось не так, как мы рассчитывали…

* * *

На подъезде к базе нас ждёт засада. Четверо наёмников из Эглитиса стоят на дороге, и при виде нас вскидывают автоматы и велят остановиться. Однако, распознав машину со своими знаками, с недоумением опускают оружие.

— Насчёт два выскакиваем и открываем огонь, — говорю я, передёргивая затвор автомата.

— Есть, — отвечает мой гвардеец за рулём.

— Раз. Два!

Мы одновременно открываем двери и выпрыгиваем наружу. Наёмники не успевают ничего понять. Когда смолкает эхо от выстрелов, все четверо лежат на земле.

— Поехали дальше, — хладнокровно говорю я.

К базе мы прибываем одновременно с силами Серебрякова и с колёс вступаем в бой. Больше сотни человек с каждой стороны, повсюду пули, взрывы и смерть. В последний раз я в таком большом бою участвовал очень давно, когда в прошлой жизни воевал в горячей точке.

Наёмники боролись отчаянно, несмотря на то, что их атаковали с тыла. Но долго сопротивляться натиску с обеих сторон не смогли. Когда Вик повёл наших ребят с базы в контратаку, Эглитис дрогнул. Оставшиеся в живых наёмники попрыгали на машины и бежали.

Победа досталась нам дорогой ценой, но всё же это была победа.

— Александр! — Виктор подходит ко мне и крепко обнимает одной рукой. Вторая безвольно висит, залитая кровью.

— Как ты? — спрашиваю я.

— В порядке. Это фигня, — он осторожно постукивает пальцами по плечу. — Навылет прошла. Спасибо, что пришли на помощь.

— Вы и без нас неплохо держались. А теперь отправляйся к медику, — строго приказываю. — Я пока здесь разберусь.

— Так точно, — подмигнув, говорит Виктор и уходит искать врача.

Я тем временем подхожу к командиру гвардии Серебрякова, которого зовут Игнат, и прошу связаться с отрядом, что должен был отправиться на захват квартиры Германа. На связь они не выходят. Тогда звоню Егору и прошу глянуть по камерам, как там обстановка. Ведь за домом Старцева мы тоже наблюдаем.