Без разрешения - Эля Муратова

Последний мой разговор с отцом состоялся примерно тогда. Когда я вернулся домой в надежде начать всё сначала, он сказал мне, веско роняя слова: «Ты разочаровал меня». Это был мой приговор.

На следующее утро я взял билет обратно. Устроился на фирму Лисовецкого, и с тех пор я здесь. И вроде я больше ни перед кем не отчитываюсь и не исполняю чей-то амбициозный план на мою собственную жизнь, но иногда… я вновь чувствую себя подростком, который всё так же стремится доказать что-то отцу.

Матвей заходит в кафе, неловко придерживая дверь плечом. С удивлением обнаруживаю, что он не один. На руках у него сидит малыш, судя по цветовой гамме одежды, это мальчик. Года три-четыре, не больше.

— Привет! — Матвей бодро здоровается со мной, усаживая ребёнка на край дивана. Машет рукой баристе.

— Извините, у вас не найдется подушки или типа того? Чтоб повыше было, — указывает на уровень стола.

Снимает с пацана шапку, ослабляя узел под подбородком. Стягивает курточку. Тот с интересом осматривается по сторонам.

Когда его взгляд находит меня, улыбаюсь ему и слегка подмигиваю. В ответ он несмело растягивает в улыбке рот, полный зубов.

Матвей представляет нас друг другу, параллельно листая меню свободной рукой.

— Захар, это Артём. Тёма, это Захар.

В минутном импульсе протягиваю пацану руку. Тот смотрит на неё настороженно. Молчит. Матвей объясняет:

— Так здороваются мужчины. Помнишь, я тебе показывал? Смотри как надо.

Пожимает мне руку.

— А теперь сам, давай. Давай, — подталкивает детскую ручку в направлении моей раскрытой ладони.

Трясу слегка его ладошку. Пацан опять улыбается, не произнося ни звука. Кажется, ему понравилось.

Бариста приносит нам две небольшие подушки малинового цвета. Матвей садит ребёнка в дальний угол дивана, ограничивая ему выход своим телом. Делает заказ.

Быстро пролистав что-то на своём телефоне, включает мультик. Слышится знакомая мне по рилс в соцсетях навязчивая мелодия: «По полям, по полям синий трактор едет к нам…»

— Это твой сын? — киваю в сторону ребёнка. Мы с Матвеем общаемся в основном по работе и в подробности его личной жизни я не посвящен. — Сколько ему?

— В декабре три исполнилось.

— Ого. И часто ты так? — имею в виду, что на встречу по рабочему вопросу он пришёл с сыном.

— Бывает. Няня заболела и не смогла с ним остаться сегодня. А его мама… — его голос ломается. — Она… в общем, её нет.

— Извини. Я не хотел.

Махнув рукой, делает глоток из чашки.

— Ладно. Давай по делу. Он плохо спал ночью. Скоро начнёт исполнять.

— Ты выяснил, что я просил?

— Ну почти. По первому вопросу всё ясно, — достаёт из сумки и кладёт на стол бутылочку сока, затем игрушечный грузовик. С недоумением наблюдаю за его манипуляциями. Наконец, на свет появляется планшет в кожаном чехле серого цвета.

Матвей разворачивает экран по направлению ко мне.

— Листай.

Там фото. Какой-то мужик с густыми, словно насупленными бровями и морщинами, глубоко прорезавшимися на гладком в целом лице. На этом фото ему лет сорок с небольшим. С ним рядом двое. Подростки — мальчик и девочка. При взгляде на последнюю моё сердце перестаёт биться на несколько секунд. Альбина…

— Это отец, — поясняет Матвей. — Крупный предприниматель в Республике. Из наших. В молодости работал в органах. После смерти жены уволился и подался в бизнес.

Киваю.

Смахиваю фото. Опять Альбина. Судя по всему, выпускной класс. Её лицо, обрамлённое длинными вьющимися волосами, зелёные глаза, будто подёрнутые дымкой, тонкие кисти рук — всё это, в совокупности, настолько прекрасно, что мне становится трудно дышать.

— Отправь мне это, — практически хриплю.

Матвей пожимает плечами, мол, ради бога. Сам говорит:

— Она закончила юридический во Владике. Затем несколько лет работала в бесплатной консультации. Ничего интересного. Ни скандальных дел, ни крупных процессов.