Измена. Цена ошибки - Мила Рейне

Рядом с отцом все было иначе. Он относился ко мне с теплотой, пониманием, не заставлял меня что-то делать против моей воли, если я не хотела следовать его советам, он просто улыбался и говорил, что я лучшая дочка на свете. Рядом с папой я могла быть собой, говорить то, что думала, что чувствовала. И он всегда меня спокойно выслушивал, озвучивал свое мнение по тому или иному вопросу. Он оплатил услуги стилиста, а воспользоваться этой услугой или нет, решала я сама. С огромным трудом, я все же пошла на эту встречу.

Каково же было мое удивление, когда я узнала, что, оказывается, и серые вещи могут быть красивыми, если правильно подобраны по фигуре. А фигура у меня менялась каждый месяц. Живот рос не по дням, а по часам.

Благодаря отцу у меня полностью обновился гардероб. И мне нравились новые вещи, они не были броскими и яркими, цвета подобрали светлые. В новых платьях я выглядела более женственной, нежной. И это было так непривычно. Я больше не смотрела на ценники. Хотела, но папа не позволял.

Рядом с отцом моя жизнь менялась в лучшую сторону. Не знаю, как он это делал. Он каждый день говорил мне комплименты, хвалил, поддерживал, если у меня что-то не получалось, он молча помогал. У меня никогда в жизни не было такой поддержки. Я не заметила, как всей душой полюбила отца. Вот только продолжала его называть по имени. Не могла преодолеть какой-то внутренний барьер. Ирина Александровна сказала, что и с этим мы обязательно справимся, что на все нужно время.

Когда папа сообщил, что нам пора возвращаться в родной город, я немного расстроилась. Но я очень соскучилась по бабушке. Мы с ней каждый день общались по видео связи. А еще мне звонили и троюродные сестры. Я наладила контакт со своими родственниками.

Подруге Маше я звонила через день. Мы с ней болтали часами. Лишь пару раз Маша упомянула о том, что Артём без меня превратился в дикого. Он ушел с головой в работу, срывался на сотрудниках, пару раз даже подрался с Ярославом. В офисе все от Артёма шарахались. Он закрылся в себе, стал нелюдимым. А когда узнал, что суд нас все-таки развел, разгромил весь свой дом. Маша сказала, что в гости он стал приходить редко.

Я попросила Машу больше мне ничего про Артёма не рассказывать, поэтому эту тему в своих разговорах мы больше не затрагивали.

Маме я тоже звонила. Хотела убедиться, что с ней все хорошо. Она заявила, что знать меня не хочет, что будет общаться со мной только в том случае, если я выйду замуж за Павлика. Обозвала меня неблагодарной тварью, сказала, что зря родила меня, на этом и завершился наш разговор. Я пыталась с ней поговорить потом, но она не брала трубку, игнорировала меня.

Когда мы с папой вернулись в родной город, остановились в доме Анны Ивановны. Все родственники собрались за большим столом. Мы отмечали наш приезд, отлично провели время. Я всей душой тянулась к этим людям. Они любили меня, приняли в свою семью.

А на следующий день у нас с Виктором была запланирована встреча в ресторане с его партнерами. Как обычно, я решила сопровождать отца. Мне нравилось проводить с ним свое время. Я многому у него училась.

И вот я стою перед зеркалом, внимательно смотрю на себя. На мне длинное черное платье, которое красиво подчеркивает грудь и большой круглый живот. Накидываю белый приталенный пиджак. В сентябре вечерами прохладно. Волосы я завила в локоны и оставила распущенными. Неброский макияж. На ногах черные туфли на маленьком каблучке. В руке дизайнерская белая сумочка. В ушах у меня золотые сережки, на шее золотое колье. Поражаюсь, как дорогие вещи преображают образ. Мне непривычно видеть себя такой нарядной, но я помню наставления Ирины о том, что быть красивой и ухоженной — это не признак распутности и доступности.

— Ты у меня красавица, — войдя в комнату, говорит отец. — Беременность сделала тебя такой женственной. Ты потрясающе выглядишь.

Я улыбаюсь. Отцу верю. Он всегда говорит мне правду.