Ксандер - Нения Кэмбелл, Дрети Анис (2024)

Я подозревала, что отношения Ксандера с матерью были намного лучше, чем с отцом. Она уже некоторое время болела, когда мы с Генри начали встречаться. Я никогда не видела ее — не говоря уже о том, чтобы наблюдать за тем, как она общается с сыновьями, — но не удивилась, узнав, что Ксандер взял на себя заботу о матери после окончания школы. Он всегда был ответственным.

До его внезапного исчезновения из нашей жизни я с удовольствием проводила время с Ксандером. Он был менее суровым, чем его отец. Собранным. Зрелым.

Он будет таким хорошим старшим братом, когда у нас с Генри появятся дети, — помню, подумала я и была шокирована, когда он ушел с моей свадьбы. С тех пор он сохранял полное радиомолчание.

Если подумать, именно в тот момент все и рухнуло. Некогда беззаботные разговоры с Генри стали натянутыми, а моя мотивация вернуть нас в нужное русло уменьшилась. Каждое усилие вдруг стало требовать значительно больше энергии, а у моего угасающего духа не было сил для упорства.

Я говорила себе, что это потому, что Генри так быстро отверг меня после нашей свадьбы, хотя иногда я допускала мысль, что более значительную роль сыграл уход Ксандера. Он был первым человеком, который принял меня в эту семью, и хотелось бы мне знать, чем я заслужила его гнев.

Дженна поставила свежую бутылку заказанного мною вина, которую Генри проигнорировал в пользу своего скотча. Я не могла представить, как торфяные нотки в нем будут сочетаться с едой, но, похоже, Генри не так уж сильно интересовали блюда, поскольку он был больше занят насмешками над своим сыном, а я совершенно точно не собиралась говорить ему, чтобы он не наседал на свой драгоценный Гленфиддик.

Я ковырялась в моркови на фарфоровой тарелке с золотым ободком и старалась не вслушиваться, оставляя свой бокал нетронутым, пока Ксандер отрывисто отвечал на вопросы своего отца. Это было похоже на то, как военный командир допрашивает новобранца, которого хочет поставить на место.

На протяжении всего ужина взгляд Ксандера то и дело возвращался ко мне, но я делала вид, что не замечаю этого. Его непредсказуемый темперамент приводил меня в смятение. По приезду он вел себя вполне нормально, и на мгновение появилась надежда на восстановление наших прежних отношений. Я очень хотела, чтобы семья Генри приняла меня. А потом, вот так просто, бац! Он вышел из комнаты, как будто я болела чумой, и ему не терпелось от меня отделаться.

К тому моменту, как Ксандер вернулся, он уже принял душ и переоделся в простые джинсы и серо-лиловую футболку. Видеть его таким уютным и домашним пробудило меланхолическую ностальгию по нашей старой дружбе.

Мои глаза внезапно вспыхнули от безудержных эмоций. Я не доверяла себе, чтобы заговорить, поэтому приняла выражение пустого интереса, которое использовала, когда имела дело с проблемными клиентами, кивая всякий раз, когда Генри строго смотрел в мою сторону, потому что он ожидал этого — не потому, что я была согласна с тем, что он говорил.

Поэтому, когда он сказал: «Верно, Джордан?» с такой же резкой ноткой, как его виски, я испуганно подняла глаза.

— Прости, дорогой? — это произошло автоматически. Я была воспитана так же, как и все женщины из высшего общества.

— Ты будешь рада взять Ксандера в качестве клиента, верно? Я знаю, что обычно ты берешься за крупных клиентов… — Он многозначительно посмотрел на Ксандера, выпрямив спину и принимая аристократический вид. — … но, конечно, ты могла бы сделать исключение для молодого спортсмена, которому, скажем так, не хватает пиар-способностей.

Теплота в глазах Ксандера упала на несколько градусов.

Я вздохнула.