Прорыв - Кайли Кент

Я протягиваю руку, чтобы поднять ее с пола, а она смотрит на нее так, будто она вот-вот откусит ей голову. Вместо того чтобы принять мою помощь, Алия выпрямляет ноги и встает сама. Я опускаю руку, делая вид, что ее отказ не задел меня. Это новое для меня чувство. Хотя что-то подсказывает мне, что лучше привыкнуть к нему, если я собираюсь проводить много времени рядом с этой ледяной королевой. Похоже, с Алией Монро я никогда не буду ни в чем уверен. Я совершенно не понимаю, какие у нас сейчас отношения. Хотя, когда я целовал ее, завладевая ее пухлыми губками, она отдавалась мне целиком. Пока не перестала. И она закрылась в себе еще сильнее, чем раньше.

― Ты был хорош сегодня утром, ― говорит Алия.

И тут же чувство, что меня отвергли, исчезает. Она наблюдала за мной. Она думает, что я молодец. Не то чтобы мне нужно было ее одобрение. Я хорош на льду. Я знаю это, но, когда слышу, как она это говорит, я чувствую… что-то особенное.

― Спасибо. Это хорошая команда, ― говорю я. Потому что это правда. «Рыцари» были так близки к большой победе. Они просто не смогли дойти до финальной игры. Но сейчас их год. Я в этом уверен.

Прошло всего несколько дней, но в команде что-то изменилось. Они принимают меня. Уверен, это во многом связано с тем, что Грей изменил свое мнение обо мне, хотя вряд ли это продлится долго, когда он узнает, чем я занимался с его сестрой. Или, по крайней мере, чем я планирую заниматься.

― Расскажи мне об этом месте спасения животных, ― говорю я, чтобы заполнить тишину, которая наступила, как только мы сели в ее машину.

― Они пристраивают кошек. Рассказывать особо нечего.

― Кошек? Только кошек? Что они имеют против собак? ― спрашиваю я.

― Ничего. ― Она пожимает плечами. ― Просто они занимаются спасением кошек.

― Хорошо. ― Я улыбаюсь. ― Кошки. Понятно. Наверное, это хорошо, что я очень люблю кисок.

Алия так быстро поворачивает голову и смотрит на меня, что я удивляюсь, как она не свалилась с плеч.

― Подумать только, десятки твоих фотографий в таблоидах, на которых ты запечатлен со всеми этими хоккейными зайками на твоем члене, не смогли поведать миру об этом.

― Мой член никогда не попадал в таблоиды. Хотя, наверное, должен бы. Он чертовски впечатляет.

― У тебя самомнение размером с гору. Я видела и получше.

― Ложь. Не видела.

Губы Алии подергиваются. Она пытается сдержать улыбку. А мне очень хочется заставить ее улыбнуться.

― Итак… ужин сегодня вечером. Я знаю, что обещал пригласить тебя куда-нибудь, но как ты смотришь на то, чтобы вместо этого заказать ужин домой?

― Я не соглашалась ужинать с тобой, Лиам, ― сухо говорит она.

― Но ты не сказала нет.

― Я не собираюсь спать с тобой, и ты не должен больше целовать меня. Это неправильно.

― Целовать тебя, ― лучшее, что я когда-либо делал. Ты не можешь ожидать, что я не захочу сделать это снова. Черт, Алия, нам будет так хорошо вместе, ― говорю я ей совершенно уверенно. Не знаю, почему. Но это интуитивное чувство.

― Возможно, но так не должно быть. Мы взрослые люди. Мы можем работать вместе, воздерживаясь от личных отношений.

― Конечно, продолжай убеждать себя в этом, детка. ― Клянусь, меня словно стегают хлыстом то горячие, то ледяные волны, исходящие от этой девушки.

― Я не пытаюсь быть загадочной или играть в недотрогу или кого-то в этом роде. Я просто хочу сохранить тебе жизнь и избавить себя от необходимости объяснять отцу, почему я провалила первую же работу, которую он мне поручил.

― Почему одобрение отца так важно для тебя? ― спрашиваю я.

― Потому что он мой отец. Почему не должно?

― Потому что в жизни нужно делать то, что тебе нравится. Не ищи одобрения у других. Ищи его в себе, ― говорю я ей.

― Я не могу подвести отца. Он многое для меня сделал.