Поспеши - Анна Верещагина

— Простите! Простите! Простите! Мне безумно жаль! — упала перед ним на колени и на чистом инстинкте потянулась руками к его лицу.

Удивительно и то, что Власов податливо убрал свои руки, отдав тем самым инициативу мне.

Я чувствовала себя настолько паршиво, что не заметила, как начала рыдать, пока осматривала его рассечённую бровь и наливающуюся опухлость у глаза в районе скулы, где выразительно так красовалась полоска от угла дверного массива.

Заприметила на столе у кресла в ведре бутылку, утопающую в кубиках льда, и на радостях замотала ту в полотенце, а затем заботливо приложила пострадавшему больше всего месту.

— Мне так стыдно! Я так виновата-а...

— Не плачьте, — серьёзно, почти в приказном тоне.

Невесомое прикосновение его горячей руки к моему бледному лицу подействовало отрезвляюще.

Отрезвило — мягко сказано! По телу прошёл импульс, будто меня шибануло током, и только тогда я поняла, в каком положении находилась всё это время, а именно стоя на коленях между ног Власова, устроившегося в кресле. Но и это не предел вопиющийся! Я-то ворвалась, считай, к полуголому мужчине, а может, и к голове вовсе. Под белым халатом не видно, но волосы Власова влажные, а это значит, он только-только принял душ.

Лицо вспыхнуло. От изучающего зелёного взгляда мужчины спрятаться попросту негде. Со стороны картина наверняка ещё более пикантна.

— Светлана, вы покраснели.

Не убирая от моего лица руку, он медленно стёр со щеки скатывающиеся слезы.

— А вы посинели...

Ничего не придумала лучше я, смотря на его некогда красивое лицо.

— Что же случилось? Вы так взволнованно меня звали.

— А?

Точно! Одежда!

— Я... Я нашла в комнате много одежды, которую, скорее всего, прислали по ошибке, — не знаю, куда деть взгляд от его обнажённого вида. Зажмурилась и продолжила: — Нужно скорее её вернуть.

Кое-как поднялась на ноги.

— Незачем.

— В смысле?

— Считайте это подарком от астраханского филиала в благодарность за бесценную консультацию каждого желающего сотрудника. Или премией за хорошую работу.

— Вы что, совсем?! — чуть и не покрутила пальцем у виска, сдержалась. — Я не могу!

Отпрыгнула, ужаснувшись, а Власов поморщился. От очередного испуга я забыла о дорогущих тряпках, да вообще обо всём, и принялась копошиться, словно курица наседка над пострадавшим начальником.

Через час у Михаила проявился хоро-о-оший такой отёк бурого оттенка. Это сильно удручало, особенно в начале, и я даже уговорила мужчину вызвать врача. Впоследствии медработник заключил, что Власову повезло, так как он умудрился основной удар заблокировать рукой.

Выписал внушительный перечень мазей и порекомендовал несколько дней делать заживляющий компресс. Мне же врач порекомендовал курс лёгких успокоительных настоек. Видимо, мою истерическую нервозность с приступами паники на фундаментальной вине оценил даже человек в белом халате.

Начальник держался молодцом. Подшучивал, не ругал, что удивительно, и вообще ему, по всей видимости, нравилось происходящее, в отличие от меня.

Чувство вины неподъёмным грузом ответственности на время перевоплотило меня в добровольную рабыню.

Глава 16

Утром следующего дня я бессовестно провалялась в постели. За ночь вымоталась похлеще, чем за время подготовки к дипломной защите.

У Власова к полуночи поднялась температура. В аптеку за ночь сбегала раз пять, не меньше. Сначала искала нужные мази, потом вспомнила про компрессы, а после побежала за жаропонижающим и до двух ночи прошерстила весь интернет в поисках информации касаемо обработки ссадин и отёков, закончила тем, что наизусть выучила последовательность всех стадий лечения синяков и порезов.

Естественно, начитавшись, решила закупиться и другими рекомендованными средствами, и это был пятый, финальный забег в круглосуточную аптеку на соседней улице.