Разведенка с прицепом - Дина Ареева

— Послушайте, госпожа Озден, — говорю устало, этот разговор меня порядком утомил, — мы с вами ходим по кругу. Вы жалеете только о том, что у вас больше не было внуков. И теперь вам приходится довольствоваться мной. Если бы у Омера с Афрой были дети, вы обо мне и не вспомнили бы.

Только если я рассчитывала поставить в тупик собственную бабку, то у меня ничего не вышло. Она неожиданно улыбается, отчего в уголках глаз собираются морщинки.

— Но ты ведь здесь, моя прекрасная внучка, не так ли? — говорит она, снова чуть касаясь моей руки. — А к чему предполагать, что могло быть, если все уже сложилось?

Ну да, свободное цитирование общепринятой версии «История не терпит сослагательного наклонения». Тут мне крыть нечем.

— Я просто не хочу, чтобы вы питали ложные надежды, — отчаянно пытаюсь вырулить на прежнюю колею уверенности и непоколебимости, — мы с Лале всего лишь нанесли вам визит вежливости. Это больше ничего не означает.

— Хорошо, моя красивая дочка, — кивает Хасна с улыбкой, и это меня полностью обезоруживает. Лучше бы она ругалась и скандалила. — Все будет так, как ты скажешь! А пока пойдем посмотрим, где наша маленькая принцесса.

* * *

Пока ехали домой, у Лале не закрывался рот. Она без устали трещала, рассказывая дедушке Омеру, какие у старших дедушки и бабушки Озденов милые котята.

— Они совсем слепые, дедушка! — захлебывалась моя маленькая дочка. — Но я все равно их гладила. Вот так, одним пальчиком.

Приезжаем в дом Денизов, Омер идет с нами. Вид у него слегка торжественный, настроение приподнятое.

Проходим мимо сада, и я замечаю незнакомого мужчину в рабочей форме. Он стоит возле садовника Ибрагима и держит лестницу. Густая черная борода, кустистые брови. Мужчина окидывает нас быстрым взглядом и отворачивается.

Наверное, Денизы наняли Ибрагиму помощника, он давно жаловался, что не справляется. Вот только что-то в его облике кажется мне смутно знакомым, а что, понять не могу. Надо спросить Атеша.

Но стоит войти в дом, мысли о садовнике и его помощнике мигом вылетают из головы. Нас встречает управляющий и докладывает, почему-то обращаясь к Оздену:

— Господа Денизы ждут в гостиной, эфендим. И вас, госпожа, — кивает мне вдогонку.

Мы с Омером входим в просторную гостиную, которая больше похожа на музейный зал. При виде нас Эмир Дениз поднимается с широкого дивана, в креслах по обе стороны остаются сидеть Атеш и Доган. Лица у обоих серьезные и сосредоточенные.

Атеш выглядит удивленным, Доган больше хмурым. Нехорошее предчувствие зарождается в груди, но я подавляю его усилием воли.

Что плохого может случиться со мной в этом доме? Здесь я и моя дочь в безопасности.

— Рад видеть тебя, Ясемин, — говорит Эмир и поворачивается к сыновьям. — Доган, Атеш, у меня для вас важная новость. Ваша мать перед смертью оставила письмо, в котором озвучила свою последнюю просьбу. Это письмо для тебя, Ясемин, — неожиданно поворачивается он ко мне и протягивает конверт.

Беру конверт, а предчувствие уже из маленького комочка вырастает большим комом, затрудняя дыхание.

— Что там написано, папа? — спрашивает Атеш. Эмир выжидает, встречается взглядом с отцом и чуть заметно кивает.

— Она попросила, чтобы я как можно скорее женился, и я хочу выполнить ее просьбу. Мы обсудили этот вопрос с Омер-беем, — он резко поворачивается и впивается в меня глазами, — и решили. Я женюсь на тебе, Ясемин.

Глава 21

Ясмина

В установившейся тишине можно услышать как в желудке у садовника Ибрагима переваривается обед. Атеш с неподдельным изумлением смотрит на отца, тогда как на лице Догана читается лишь мрачная решимость.

И тут меня осеняет. Он знал! Знал, что задумал его отец. Эмир не сейчас и не вчера принял это решение. Превращение детской комнаты в спальню для принцессы не сделать за один день.

А главное, Эмир давно перестал называть меня дочкой…