Сломанные крылья - Марина Безрукова

Когда до дома оставалось несколько шагов, вдруг мама заметила, что Лана держит в руках клей. Последовали расспросы. Ну, а что началось потом, Лана не любила вспоминать, даже когда выросла. Мама была в ужасе, она стыдила дочь так, что у той горели щеки алым пламенем, она взяла ее за руку, и они снова вернулись в магазин. При всех мама заставила Лану вернуть клей, попросить прощения и поклясться, что подобного больше никогда не повторится. А потом еще несколько дней вспоминала о проступке дочери. Вот тогда, раз и навсегда Лана уяснила: чужого брать нельзя. А деньги Сергея были бы для нее именно чужие…

Глава 24

Андрей закончил разговор по телефону:

— Я все узнал. Не переживай! А вообще, лучше дай мне его телефон, я сам объясню, что к чему.

Лана отрицательно качнула головой.

— Не надо. Я сама. Не хочу тебя вмешивать.

— Зря. Я доходчиво объясню.

Андрей продолжил:

— Вот смотри, мне Леха переслал, а он юрист, между прочим…

Он открыл на экране телефона сообщение. Она внимательно прочитала: «Если вам предъявлено обвинение в краже, первым делом нужно попросить сообщить о краже в полицию, заполнив протокол. На практике это случается редко, поскольку человек не хочет нести ответственность за ложное заявление, что является уголовным преступлением. Можно подать в полицию заявление о клевете, чтобы опровергнуть обвинения. Если обвинение в краже окажется ложным, виновному может грозить административное наказание или принудительные работы, а также штраф».

— Так что не переживай! Решим. Позвонит, скажи, что готова встретиться. Но поедем вместе.

Он крепко сжал руку Ланы и серьезно посмотрел в глаза, потом улыбнулся:

— Пошли уже, вон там есть паром, на нем можно перебраться на соседний остров. Там какие-то деревянные скульптуры…

На пароме они переплыли узкую заводь и оказались на маленьком, заросшем зеленью островке. На полянке, действительно, как в сказочном царстве их поджидали Кощей Бессмертный и Баба Яга, Семь богатырей и Дядька Черномор, Василиса Прекрасная и Иван-Царевич. Лана зашла за деревья и обнаружила еще одну поляну, на которой было море цветов, ярких, оранжевых, желтых — она не знала их названия. Андрей позвал ее, она обернулась, и он сделал фотографию — тонкая, как девочка Лана в розовом коротком платье, смущенная полуулыбка и огромные распахнутые глаза на пол лица. Он подошел ближе, показал фото и огляделся вокруг:

— Красота! Люблю лето! Вообще, хотел бы жить на море, носить шорты и майки и никогда не надевать шапку и пуховик. Зимой хорошо бы уезжать в тепло. Но раз пока никак, то давай на Новый год рванем на пароме в Швецию? Детей оставим моей маме, а сами дня на три уедем.

— Ты собираешься со мной встречаться до зимы? — с замиранием сердца спросила Лана, посмотрев мимо, в сторону леса.

— Нет, не до зимы. Я хочу быть с тобой всё время, — негромко ответил Андрей.

Лана ничего не сказала. Они пошли обратно к парому, впереди были еще один чудесный вечер и ночь. «Наверное, Андрей прав, — подумала она, пока паром медленно скользил по воде. — Пусть они встретятся. Может быть, тогда он оставит меня в покое».

На следующий день ближе к вечеру вернулись домой. Когда Лана вышла из машины, навстречу выбежала Катюшка, она вместе с братом и бабушкой гуляла неподалеку. Светлана Николаевна стояла чуть в стороне с коляской, откуда, размахивая ручонками и радостно улыбаясь, старался выбраться Кирюшка. Лана обняла Катю, а потом подхватила на руки сына. Она очень соскучилась по ним. Позади стоял Андрей, он поздоровался с Катюшей и Светланой Николаевной, та лишь сухо кивнула и произнесла:

— Я пока в магазин схожу, хлеба нет.